«Гигиена... является социальной наукой»

В конце минувшего года наша газета опубликовала заметку Добрая слава Доброславина» (см. «МГ» № 90 от 28.11.07.) о научно-практической конференции, посвященной 165-летию со дня рождения одного из основателей отечественной гигиенической науки доктора Алексея Доброславина. Однако жизнь, деятельность ученого, время и обстоятельства, в которых ему довелось работать, представляют при более глубоком рассмотрении такой интерес, что, думается, следует рассказать о том подробнее. А на родине Алексея Петровича, в бывшем селе Дятьково тогдашней Орловской губернии уже много лет занимается подобными изысканиями главный врач филиала Центра гигиены и эпидемиологии в Дятьковском районе Брянской области Владимир Итунин. Его исследования и легли в основу этой статьи.

Не только «система выжимания пота»

Начнем с того, что отца будущего великого ученого, известного в ту пору врача Петра Доброславина пригласил на работу в одно из своих лечебных учреждений крупнейший российский капиталист Сергей Мальцов. Это о созданной им промышленной империи восторженно писал 11 марта 1885 г. посетивший Дятьково Л.Толстой: «Дело громадное, требуются сотни тысяч рабочих...» (М., изд-во «Художественная литература», т. XIX-XX, стр. 56.) Обширные описания происходящего оставили и другие современники: «Создав государство свое промышленное в государстве Российском, заводчики Мальцовы имели 107 предприятий. Варили сахар, сбивали масло, настаивали в бочках вино, точили звенящий хрусталь, делали первые в стране паровозы, пароходы, рельсы... Словом, все производили сами - от стальной иголки до первой машины». Личность же Сергея Ивановича была вообще почти легендарной. В царствование Николая I он проходил службу в элитной гвардейской кавалерии и был позже адъютантом у принца Ольденбургского. Неоднократно бывая за границей, выучил несколько европейских языков, досконально изучил новинки промышленного производства. Но хотя талантливого человека ожидала блестящая придворная карьера, Сергей Иванович в чине генерал-майора вышел в отставку и уехал в Дятьково. И вскоре в немалой степени способствовал строительству первой в России железной дороги между С.-Петербургом и Царским Селом. Обладая стальной волей и настоящей хозяйской хваткой, сумел так наладить дело, что ответственный работник Министерства путей сообщения восторженно писал в столицу: «Я никогда не мог думать, что железо в России вырабатывалось до такой крепости... В Людинове мне дали английский напильник, и я попробовал им местное железо. И что же? Напильник стерся, а железо цело».

Популярность предпринимателя была столь широка, что в газетных и журнальных публикациях того времени фигурировал термин «мальцовщина», а в «Русской мысли» его владения представляли как «особый район на карте промышленности ... оазис среди окружающего бездорожья и бескормицы...» По свидетельству известного публициста В.Немировича-Данченко, «население жило здесь, не заботясь о завтрашнем дне и не опасаясь никаких невзгод...» Предприятия Сергея Мальцова выгодно отличались от других по расценкам оплаты труда, а каждый работающий получал на руки расчетную книжку, по которой ему выдавали продукты на месяц вперед, а топливо для своих жилищ все получали бесплатно или по льготной цене.

Получая от своих предприятий колоссальную прибыль, Сергей Иванович был озабочен созданием в своем промышленном округе передовой по тому времени системы медицинского обслуживания. Так, благоустроенные больницы были сооружены в Дятьково и Людиново (нынешняя Калужская область). Причем первая размещалась в отдельном трехэтажном здании, и в ней было 50 кроватей. В больнице работали врач, несколько фельдшеров и повивальная бабка. При небольших же заводах состояли фельдшера, которые оказывали медицинскую помощь бесплатно. Всего же Сергей Мальцов устроил 8 больниц и 2 аптеки, расходы на содержание которых составляли ежегодно 40 тыс. руб.! Вот как пишет об условиях жизни и работы медицинского персонала В.Немирович-Данченко: «Жалование врачам полагается при готовой квартире, отоплении, освещении и лошадях для разъездов от 200 до 300 руб. в год...» А для помощи старцам, сиротам и потерявшим здоровье на производстве в промышленном округе разработали целую систему общественного призрения. Для одиноких и престарелых устраивали богадельни, нетрудоспособным устанавливали пенсии. И даже столкнувшись с серьезными финансовыми трудностями, промышленник продолжал проявлять заботу о благосостоянии рабочих. В числе его обязательств значилось: «...поддерживать в существующем виде больницы и аптеки... а равно продолжать производившуюся ранее выдачу пенсий вдовам, сиротам и немощным...» И сумма такого «благотворительного капитала» была установлена в полмиллиона рублей!

Как видим, крепко повезло выпускнику медицинского факультета Казанского университета Петру Доброславину. Сыну же его, как уже говорилось, было суждено стать основателем российской гигиенической науки. (К слову, по стопам отца пошли и дочери Петра Доброславина. Старшая Ольга работала сестрой милосердия и скончалась от сыпного тифа во время Русско-турецкой войны, а младшая Мария стала одной из первых русских женщин-врачей.)

«...Привез учености плоды...»

Поступив по совету отца в С.-Петербургскую медико-хирургическую академию, Алексей Доброславин занялся углубленным изучением физиологии, биологии и химии, а также осваивал немецкий, французский и английский языки. А после окончания учебы одаренный молодой врач был оставлен в академии для подготовки к научно-практической работе. Затем его отправили в длительную командировку в Германию, Францию, Англию и Швейцарию для специализации в области фармакологии и гигиены. Делая всё, как он привык, основательно и вдумчиво, будущий ученый написал вскоре на основе изученного материала солидный труд «Очерки гигиенической обстановки парижских госпиталей и ея основания».

Выполнив все данные ему поручения, Алексей Доброславин вернулся в стены медико-хирургической академии. Ему удалось создать здесь кафедру и экспериментальную лабораторию, начать обучение будущих врачей. И небезынтересен, кстати, тот факт, что долгие годы уроженец нынешнего брянского города работал бок о бок с известным русским химиком и композитором Александром Бородиным. Член музыкальной Могучей кучки руководил в этом высшем учебном заведении химической лабораторией, попутно привлекая студентов и преподавателей к занятиям этим видом искусства. Высоко ценя Алексея Доброславина как поклонника отечественной оперы, композитор одарил его своей дружбой. А после скоропостижной смерти А.Бородина ученый, став уже профессором, написал по просьбе известного критика В.Стасова воспоминания о своем друге. Когда знакомишься с этим трудом, поражает широта эрудиции и неплохой литературный стиль преподавателя-врача. Да вот, не угодно ли? «Стойкость в убеждениях профессора Бородина не раз испытывали самые близкие его друзья, иногда расходившиеся с ним во мнениях. Раз он был убежден в чем, не было силы, которая могла бы отклонить его от принятого образа действий».

Внимательно изучив жизненный путь Алексея Доброславина, приходишь к выводу, что подобная характеристика применима и к нему лично. Ведь столько сил и мужества потребовалось ученому, чтобы сформировать в родном отечестве гигиену как науку. С особенным упорством приняли ее в штыки владельцы частных предприятий, промышленники. Еще бы: требования ученого о том, что, являясь «социальной наукой», гигиена учитывает условия общественной деятельности и стремится создать наилучшие условия для развития производительных сил, значительно сдерживали их предпринимательскую деятельность.

«Зачем, - возмущались они, - Доброславин устанавливает контроль за качеством пищевых продуктов? Ишь, придумал, что в созданную им аналитическую лабораторию каждый может анонимно прислать на исследования приобретенные им товары».

А в случае обнаружения чего-либо опасного для здоровья продукты надлежало изъять из торговой сети, а производителя их наказать. Понятно, что вскоре подобная лаборатория стала пользоваться у населения большой популярностью.

А ученый уделял тем временем исключительное внимание проблеме питания простого люда. Большое место в его работах занимают исследования химического состава и питательности продуктов массового потребления, особенно хлеб, сухари, рыба, картофель, растительное масло и капуста. По инициативе и под председательством Алексея Петровича при Русском обществе охранения народного здоровья была создана специальная комиссия по изучению того, как и чем питаются рабочие и крестьяне при различных социально-экономических, климатических и других условиях. А целый ряд экспериментальных работ ученого и его последователей был посвящен вопросам водоснабжения городов, поскольку водопроводы не имели зачастую даже фильтров. Именно Алексей Петрович впервые предложил принцип их построения, ему принадлежит характеристика зеленых насаждений в качестве «легких городов». Заботился он и о том, чтобы школы были расположены подальше от рынков, трактиров и крупных предприятий.

Назначенный в 1872 г. председателем комиссии при городской думе, Алексей Петрович до конца своих дней выполнял функции ведущего санитарного врача российской столицы. Разрабатывая дальнейшие направления отечественной науки, он писал: «Гигиена должна удовлетворять трем задачам: а) выяснить существование тех или иных вредоносных условий общественной жизни людей; б) найти средства для их устранения, улучшения или указать на степень совершенствования и целесообразность тех средств, которые уже употребляются или предполагаются техникой; в) избрав средства, предложить пути, которыми эти средства могут быть приведены в общественную жизнь».

Наука побеждать

Особое место в биографии и научной деятельности Алексея Петровича занимает его упорная борьба со всевозможными эпидемиями и инфекционными болезнями. В частности, он первым в России стал изучать условия содержания и питания заключенных в тюрьмах и смог добиться улучшения их положения. Ученый разработал новые нормы тюремного рациона, по его требованию были реконструированы баржи, на которых перевозили каторжан, их снабдили лазаретами, аптеками, обеспечили медицинским персоналом. А вместе с Александром Бородиным гигиенист создал первые в стране женские медицинские курсы, организовав студенткам материальную помощь. После же преодоления разного рода препятствий ученый получил разрешение издавать на свои собственные средства гигиенический журнал «Здоровье», бессменным редактором которого он был больше 10 лет. По инициативе профессора в столице открыли и специальные кулинарные курсы.

Учитывая обширные знания и большой практический опыт ученого, с Высочайшего соизволения его включают летом 1872 г. в состав главных военных инспекторов по осмотру военных госпиталей и лазаретов, размещения войск в округах. А накануне этого события опять-таки по Высочайшему соизволению приказом о гражданских чинах военного ведомства Алексей Доброславин произведен в надворные советники. Именно в тех поездках он приобрел знания, которые легли потом в основу популярного учебника «Курс военной гигиены». Тогда же за «отлично-усердную службу пожалован орденом Св. Станислава III степени». Были отмечены заслуги ученого и «Знаком отличия для военных врачей, удостоенных ученой степени доктора в Императорской медико-хирургической академии и российских университетах».

Вскоре Алексея Петровича назначают главным гигиенистом-консультантом русской армии. Именно в этой должности он принимает участие в войне с турками, находясь в распоряжении Общества попечения раненых и больных. А поездки на Кавказ и русско-турецкую границу помогают ему написать капитальный двухтомный труд по курсу военной гигиены, который послужил потом учебником для нескольких поколений врачей. За участие в Русско-турецкой войне ученого наградили орденом Св. Владимира IV степени, а за военно-медицинскую деятельность - орденом Св. Анны I степени, высшей гражданской наградой тогдашней России.

Однако не отличавшийся с детства крепким здоровьем, он заразился во время очередной вспышки тифа в столице и скончался в возрасте 46 лет.

«Жалко Доброславина, зря умер. Брюшной тиф поразил одного из самых злейших врагов своих», - писал хорошо знакомый с ученым врач и литератор А.Чехов.

Подготовил Василий ШПАЧКОВ, соб. корр. «МГ».
Брянская область.