Последний романтик

Тема террора присутствовала в ранних произведениях Грина. Герой одного из ранних рассказов писателя “Марат” – молодой террорист Ян. Чтобы совершить теракт, он дожидается, когда жертва будет в карете одна. ”Он был не один… – объясняет он. – Там сидела женщина и еще кто-то…. Не то мальчик, не то девочка…” На следующий день после этого разговора жертва ехала одна, и теракт был совершен.

А вот герой его другого раннего рассказа “Карантин” – член партии эсеров Сергей. По заданию партии он приехал в провинциальный город. Сначала он должен убедиться, что за ним не следит полиция, а затем совершить теракт, к которому он давно готовился. Но проходит время, и Сергей убеждается, что ему нравится мирная жизнь. Он наслаждается природой, заигрывает с племянницей квартирной хозяйки Дуней. Мирное течение жизни Сергея внезапно обрывается сообщением: к нему приедет человек и привезет бомбу для осуществления теракта. Сергей понимает, что он не сможет этого сделать. Наверное, в образе Сергея воплотились какие-то черты самого Александра Грина. Он порвал с революционной деятельностью и впоследствии не любил вспоминать о ней.

Писатель И.Соколов-Микитов вспоминал: ”При всей своей мрачности Грин бывал озорным… но, как мне подчас казалось, не слишком смелым”.

В мае 1912 г. о н о т ошел от революционной деятельности, смог жить в С.-Петербурге под своим настоящим именем и заниматься литературой. Его публиковали в основном в тонких журналах.

В 1913-1914 гг. вышло трехтомное собрание его сочинений. Но рецензии критиков были по большей частью отрицательными. Нина Грин вспоминала позднее: ”Критика не баловала Грина. Его принимали, охотно печатали, читали, но литературные львы его не замечали, не вдумывались в его произведения или боялись коснуться их, как чего-то настолько не отвечающего общему стилю современной русской литературы, что опасно было, может быть, на статье о нем снижать свой авторитет, да и слова и мысли к нему надо было приложить особые, не отвечающие привычному стандарту”. Вероятно, критики ждали от писателя романа, связанного с Россией. Он же продолжал писать романтические рассказы. В 1914 г. Грин стал сотрудником сатирического журнала “Новый Сатирикон”.

Жизнь Грина после Октябрьской революции была тяжелой. Осенью 1918 г. он уехал в Петроград, там женился, но его брак скоро распался. Жил в маленькой комнате на Невском проспекте, которую нечем было топить. Вскоре он попадает в больницу с диагнозом “туберкулез», затем заболел сыпным тифом и долго пролежал в больнице. Оттуда он написал письмо Горькому с просьбой выделить ему аванс 3 тыс. руб. Ему нужны были деньги, чтобы купить мед. Алексей Максимович прислал ему не только мед, но также кофе и хлеб. Выписавшись из больницы, он снова бедствует в поисках еды и жилья. И снова ему помог Горький. Грин устроился на работу в издательство Гржебина и получил комнату в Доме искусств на Мойке. В.Каверин вспоминал о Грине так: ”В ленинградском литературном кругу Грин был одинокой, оригинальной фигурой. Высокий, худощавый, немного горбившийся, он отличался от других обитателей Дома искусств уже тем, что все они куда-то стремились, к чему-то рвались. Он никуда не рвался”.

В феврале 1914 г. Грин лечился в психиатрической лечебнице доктора Трошина от алкоголизма. А во времена нэпа он снова стал выпивать.

Весной 1924 г. писатель с супругой решили переехать в Крым. Они поселились в Феодосии. В материальном отношении они жили плохо. Во многом безденежье Гринов – следствие алкоголизма писателя. Летом 1931 г. он совершает последнюю поездку за гонораром в Москву, где сильно пьет и возвращается без денег. Вот как писала об этом периоде Нина Грин: “Александр Степанович пьет. Пьет четвертый месяц подряд. Я задыхаюсь в пьяных днях. Так долго терпеть его пьянство мне ни разу еще не приходилось за всю нашу совместную жизнь – страдаю. Знаю, что ему тяжело, во много раз тяжелее, чем мне, но не могу не протестовать, хотя и договаривались когда-то о свободе его пьянства в Москве и Ленинграде. Александр Степанович оправдывал мне его тем, что это состояние помогает ему просить в долг, что трезвый он не спросит там, где спросит пьяный. А мне кажется, что наша жизнь катится под откос… ”

21 августа 1931 г. он вернулся в Крым. ”Лицо отдутловатое, небрит, глаза мутны, неряшлив, вены рук набрякли, руки дрожат”, – так описывала его состояние жена.

Александр Грин умер от рака 8 июля 1932 г. в Старом Крыму. Начало смертельной болезни относится к августу 1931 г. Некоторые врачи находили у него зарубцевавшийся туберкулез. На основании рентгеновского снимка врач заключил, что это «ползучее воспаление легких». Температура была высокой. Но он не худел, аппетит у него был хороший, но был очень бледен, не было желания двигаться. Нина Грин вспоминала: ”Пройдет по комнате раза два-три и садится в кресло или снова ложится”. Чтобы облегчить его страдания, ему делали уколы морфия.

Сохранилось письмо жены писателя, в котором есть такие слова: ”Александр Степанович умирает от рака желудка”. В другом письме она писала: ”Он все время в забытьи. До последней сознательной минуты, когда язык его еще не был парализован, он говорил о разных мелочах будущей жизни. Сердце, сравнительно крепкое, упорно держит Сашу на земле”.

В феерии “Алые паруса ” осуществилась детская мечта Ассоль: к пристани города, где она жила, подошел корабль с алыми парусами. После смерти Грина его произведения вновь стали печатать. В 1934 г. вышел сборник рассказов, в 1935 году – роман “Дорога никуда”, в 1939 г. – роман “Золотая цепь”. Но 23 февраля 1941 г. в “Литературной газете” публикуется статья, в которой утверждалось: ”Герои Грина – люди без родины, и – страшное дело! – это ощущение лишает силы даже самых крепких из них. У них нет цели, нет своего дела… У корабля, на котором Грин со своей командой отверженных отплыл от берегов своего отечества, нет никакого флага, он держит курс в “никуда”, и единственный груз его – надежда на случайное счастье”. После этого книги писателя опять перестали издавать на многие годы. Лишь в 1956 г. вышло “Избранное” Грина, тираж моментально был раскуплен. И сейчас Александр Грин остается признанным классиком романтической литературы, которую в России принято называть не совсем верно «юношеской». Многие его произведения экранизированы, книги его переиздаются и не залеживаются на прилавках магазинов.