Эдита ПЬЕХА: По жизни всегда надо идти красиво!

Трудно поверить, что королеве советской и российской эстрады Эдите Пьеха, исполнительнице песенных хитов «Манжерок», «Огром ное небо», «Наш сосед» и других, на днях исполнилось 75! Между тем о ка ком бы то ни было закате творчества народной артистки СССР го ворить явно преждевременно. Эдита Станиславовна по-прежнему гастролирует по стране, и последний концерт пока не вписывается в ее текущие и перспективные планы. Выглядит же она сегодня так, как и положено выглядеть королеве, вступившей в элегантный возраст. Живая улыбка на красивом ухоженном лице, доброжелательный вз гляд, безукоризненная прическа, модный, но строгий костюм…

– Наше интервью происходит накануне вашего юбилея и совпавшей с ним еще одной славной даты, когда исполняется 55 лет вашего восшествия в эстраду. Что стало отправной точкой для фантастически успешной и долгой творческой жизни?

– Эти 55 лет – они не придуманные. Я не веду отсчет со времен посещения детского сада, хотя я там тоже пела. А вот считать за нача ло появление афиши с моей фамилией вполне можно. Безусловно, из вестность пришла в 1957 г. с получением золотой медали на VI Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве. А уже в сле дующем году я отправилась в первое гастрольное турне: Украина, Крым, разные города. И понеслось, понеслось… Мне посчастливилось объездить четыре раза вдоль и поперек весь Советский Союз, выступить в 30 странах мира.

Не забуду поездку по линии ЦК комсомола в государства Латинской Америки. Музыканты ансамбля Броневицкого и я стали пер выми советскими артистами, посетившими Боливию. А по земле Гон дураса до нас вообще не ступала нога советского человека.

Когда мы в Тегусигальпе подъехали к столичному концертному залу, ко мне подбежал симпатичный мальчишка, из местных, спросил по-испански: «Ты коммунистка?» Услышав утвердительный ответ, на жал курок символического автомата. Я руки вверх подняла, ну, думаю, с таким отношением плакал наш концерт. Нет, не плакал! Песня «Наш сосед» так взбудоражила огромный зал, что поднялся невообра зимый радостный гул: «Браво!», «Бис!»… А по окончании концерта появляется «расстрелявший» меня паренек: «Ты – замечательная советская певица». Похвалил и даже взялся донести мой чемодан.

Сразу после землетрясения в Перу мы выступали в шахтерском городе, который особенно пострадал. Представьте огромную площадь, запруженную бездомными и голодными людьми. Вдруг на им провизированную сцену поднимается женщина в переднике, достает пирожок и обращается ко мне: «Всё разрушено. Нам нечего есть. Из последней муки я только что своим детям испекла немного пирожков. Один отдаю тебе за твои песни».

Советские шлягеры согревали представителей разных национальностей и вероисповеданий. За рубежом я исполняла «Катюшу», «Подмосковные вечера», того же «Нашего соседа» – простую песен ку, которая, кстати, очень полюбилась латиноамериканцам. Мне под певали. Мир огромен, но он тесен…
 
– Помимо перуанского пирожка были ли за полвека еще какие-то особенные подарки от благодарных слушателей?

– Были невероятные даже. В советские времена я часто наведы валась на Камчатку, там, между прочим, поставила личный рекорд – дала за 13 дней 39 концертов в Доме рыбака. Фониатр всё время сидел в кулисах, в перерывах осматривал связки… Ну, это не важно. Так вот, в Петропавловске-Камчатском, прямо на сцене меня наградили… чавычей! Громадную рыбину семейства лососевых не без труда вынесли два морских пехотинца. Уже в Ленинграде чудный презент разрезала на много кусков, каждый тянул килограмма на три, представляете? Всех друзей дальневосточным деликатесом одарила…

А вообще-то я умозрительно не делю подарки на заурядные и незаурядные, на простые и с «изюминкой». Они мне все одинаково дороги. Поверьте, я не разучилась радоваться обыкновенному букету цветов. Бывает, поклонники, закидывают цветы на подмостки сцены. Веники, и те бросают не просто на пол, а в какой-нибудь угол. Поэтому я обычно прошу: «Поднимите цветы, дайте, пожалуйста, их мне в руки! Они заслужили, чтобы их возложили на пьедестал».

В какой-то период, когда с живыми цветами в нашей стране было неважно, меня осыпали игрушками – куклами, мишками, зайчиками... Всё накопленное богатство в один прекрасный день я отвезла в ленинградский детский дом № 53, и его воспитанники были бесконечно счастливы. Вскоре я стала опекать этот детдом, чемоданами ввозила из-за границы «гуманитарку», в основном детскую одежду.

Для разных-разных подарков, которых много-много, я к своему юбилею устроила надежное хранилище, называется павильоном воспоминаний. Еще там все мои медали, ордена. Да чего там только нет!..
 
– Павильон воспоминаний? Оригинально, во всяком случае не избито. Но все-таки чем вам не нравится понятное каждому слово «музей»?

– Музей – это не про меня. Я на концертах часто произносила фразу: «Друзья, придет время, и ваши подарки заговорят вашими голосами!» Это время настало. Когда я захожу в павильон, то кожей чувствую обмен энергетикой. Глядя на выложенные в двух его комнатах вещи и предметы, вспоминаю много приятных моментов, что довелось пережить на сцене.

Вот, висят концертные платья, которые я уже не ношу, и платья, которые работают до сих пор. В конце 60-х я познакомилась с Вячеславом Зайцевым. Вячеслав Михайлович мне говорил: «Пьеха, ты мне очень нравишься, потому что у тебя песни хорошие. Я одевать буду не тебя, а твои песни».

Павильон воспоминаний вырос на шести сотках, которые я купила у соседей по садоводческому товариществу. А на примыкающем участке стоит мой дом. Я давным-давно не живу в городе.

– Вы живете уединенно, не на виду. Хотите, чтобы вам никто не мешал или противитесь «подвешиваться» к машине шоу-бизнеса?

– Моя выходная ария, я так громко называю песню на стихи Ильи Резника, начинается словами: «Я люблю этот мир, я люблю тишину…» Тишину, понимаете? Я за тишиной во Всеволожский район приехала. Убежала от грохочущих трамваев, от собачников и их питомцев, летом ночи напролет выгуливавших друг дружку под моими открытыми окнами.

В 1989 г. я за 25 тыс. руб., на все свои сбережения, купила деревянную халупу в простом советском садоводстве. А затем дол го плакала, потому что приобретение оказалось непригодным для проживания. Более того, хозяин садового домика содрал с меня впятеро дороже его настоящей цены, как выяснилось позднее.
 
Но вскоре с неба свалился Михаил Сергеевич Горбачёв. Пошли концерты по договорным ценам. Мне стали платить за выступление уже не 38 руб., а 150-200, а то и 300, а то и 1000 руб. И через год я собрала 30 тыс., чтобы снести эту халупу. А потом уже начала строиться.

– Судьба часто испытывала вас на прочность?

– Пожалуй, испытаний, выпавших мне, несправедливо много на одну человеческую жизнь. В пору, когда я была значительно моложе, невзгоды вообще так и липли ко мне. Папу я потеряла в 4 года, бра тика – в 7 лет. С отчимом мы никогда не дружили, он меня, как Запаш ный своих зверей в цирке, дрессировал, до сих пор очень больно вспо минать. Порцию жесткого воспитания я получила и в школе во Фран ции, где училась 3 года. Если плохо написала сочинение, то в луч шем случае получала линейкой по рукам, а в худшем – на коленях на горохе стояла. Но самым большим наказанием считалось неделю си деть за «ослиной партой». На особой парте были начертаны уничижи тельные слова: «Ты – осёл. Ты ничего не знаешь».

Да, судьбина поначалу меня хлестала наотмашь, но ведь потом расцеловывала! Разве я могла мечтать, что я поеду учиться в Советский Союз, буду своими глазами глядеть на шпиль Петропав ловской крепости, который видела на фотографиях? Что стану петь в парижской «Олимпии»? Что меня пригласят играть роли в театре и кино?

– Кто же не знает, что вы снимались в шпионском фильме «Судьба резидента» и советском боевике «Бриллианты для диктатуры пролетариата»! О вашем же романе с театрами почти ничего неизвестно…

– Потому что, несмотря на взаимную приязнь, романа не получилось. В бытность Игоря Горбачёва худруком Пушкинского театра он меня приглашал в спектакль «Варшавская мелодия». Но я испугалась. Хотя, думаю, Станиславский поставил бы мне пятерку за роль, которую я сыграла, находясь в Кисловодске.
 
Случилось это при чрезвычайных обстоятельствах. Я отдыхала в одном из санаториев и после обеда отправилась в роскошный парк на прогулку. Было пасмурно, и вахтер предупредила: «Эдита Станиславовна, не ходите! Ведь сейчас, наверняка, нет людей в парке»! Я уже прошла в одиночестве почти всю 8-километровую «тропу Косыгина» и вижу - с горы спускается всадник. Приблизился вплот ную, меня за шкирку - хап! И поволок в кусты. Попона снимается с ло шади и летит наземь. Что делать? Бежать от насильника? Но он верхом! Кричать? Меня никто услышит! «Включила» актрису: «Какая у вас лошадь красивая! А как ее зовут? А можно я ее потрогаю!..»

Я с нежностью гладила лошадиную морду, он же рот открыл, а потом злобно выдавил: «Я знаю, что у меня красивая лошадь. Убирайся!» Я бежала так, что, вероятно, установила олимпийский рекорд,  Сейчас бы я так не сумела. И дело не только в возрасте. Однажды меня угораздило получить сильнейшую травму ноги, я два года была, что называется, «на приколе», заново училась ходить.

– Эдита Станиславовна, а как строятся ваши отношения с медициной? У вас есть свой поверенный врач?

– К сожалению, такого врача нет. При этом я верю в семейных докторов, в семейную медицину. Может быть, больше, чем в медицину остальную. И еще доверяю солнышку, чистому воздуху, мёду, травкам. Они помогают поддерживать форму.

Мой брат умер от туберкулеза. Я в детстве туберкулезом отболела. И когда у меня случилось в зрелом возрасте воспаление легких, хорошего не ждала. Я быстро худела, сильно кашляла, мне прописали таблетки. Лекарства не помогали, от них рвало. Я на сопротивле нии продолжала выступать с песнями. Случилось, что оказалась в Черновцах, и там заместитель директора областной филармонии, он же крестный отец Сони Ротару, посоветовал мне климат высокогорья. Два месяца я провела в хижине пасечника на высоте 1800 м над уровнем моря – кашель уменьшился. Еще через год я поехала за лечением в тот же Путиловский район Черновицкой области, и врачи по-на стоящему изумились: «Знаете, а ведь никакой надежды, что эта пневмония у вас «рассосется», не было!»

Я часто говорю дочери, внукам: как постелешь себе, так и выспишься! Мы должны сами себе помогать не падать духом. Каждый из нас – творец собственной судьбы. Правда, сейчас можно судьбу подкупить. Но я считаю, это не совсем чистоплотно. Надо все-таки по жизни идти красиво…

Беседу вел
Владимир КЛЫШНИКОВ,
соб. корр. «МГ».
С.-Петербург.