Пирогов: последний год и два столетия спустя

С 1861 по 1866 г. Н.И.Пирогов состоял руководителем научных работ российских молодых ученых, командированных за границу. После этого он окончательно поселился в своем имении Вишни Винницкого уезда Каменец-Подольской губернии, из которого выезжал всего три раза. Первый раз - в 1870 г.: Общество Красного Креста просило осмотреть организацию военно-полевой врачебной помощи на фронтах Французско-прусской войны и дать свое заключение. Второй раз - в 1877 г.: во время Русско-турецкой войны, опять по просьбе Красного Креста, Пирогов направился в действующую армию, в течение 5 месяцев он объехал все полевые санитарные учреждения, давая всюду наиценнейшие руководящие указания. Третий раз - в мае 1881 г.: был приглашен Московским университетом на празднование 50-летия собственной врачебно-научной деятельности.

Из трапезы - в тризну?

Празднование в Москве полстолетия врачевания знаменитого хирурга было весьма торжественным, сердечным и грандиозным. Все российские и многие заграничные ученые приветствовали Н.И.Пирогова лично, через депутатов или телеграммами.

Юбиляр был представлен как выдающийся медик, честный публицист и государственный деятель. От Москвы хирургу поднесли диплом на звание «Почетный гражданин». На это Пирогов ответил: «Высокою нравственною наградой считаю я для себя это звание, которым удостоила меня родина, и притом не за блестящие подвиги на бранном поле, не за материальные выгоды, ей доставленные, а за трудовую деятельность на поприще просвещения и гражданственности».

После торжественного обеда с речами и тостами на квартиру Н.И.Пирогова поехали московские врачи. Здесь состоялась врачебная консультация, поскольку за несколько месяцев до юбилея у него во рту появились небольшие язвочки.

Пять профессоров, осматривавших Пирогова, предположили, что язва в полости рта имела злокачественный характер. Хирурги во главе с Н.В.Склифосовским решили провести в Москве операцию. Склифосовский был большим говоруном и любил высокопарность в обращении. Он начал говорить коллегам о скорбной роли, выпавшей на его долю - объявить Пирогову диагноз, сказать, что ему необходима операция и что знаменитый врач Бильрот, с которым больной советовался, «явно ошибся».

Узнав о результатах консилиума, Пирогов, премного доверяя Бильроту, ответил своим коллегам: «Может быть, вы хотите трапезу перевести в тризну? Но нет, позвольте уж лучше мне уехать в мою Винницу». На самом деле Бильрот, щадя Пирогова и понимая безнадежность его состояния, многое утаивал от своего пациента. Хирурги знали, что рак в полости рта - ужасная болезнь, и хирургическое вмешательство в большинстве случаев вело к печальным последствиям.

Между тем 27 октября Пирогов вписал в дневник диагноз своего заболевания: на слизистой оболочке рта образовалась «ползучая раковая язва».

Болезнь быстро подтачивала силы бывшего еще вполне бодрым Пирогова. И 23 ноября 1881 г. он скончался.

Практически сразу после его смерти киевское Медицинское общество предложило вдове 20 тыс. руб. за мозг покойного. Та на сделку не согласилась. Тогда петербургские газеты напечатали, что мозг Пирогова находится в Пироговском музее. Странно, но это сообщение никак не сходилось с утверждением фельдшера Окопника, который лично бальзамировал труп Пирогова и утверждал, что его мозг не вынимался.

Тело покойного было помещено в склеп под маленькой церковью в Вишнях.

Мемориал снесли...

В день 100-летия со дня рождения, в ноябре 1910 г., Н.И.Пирогова в московской церкви Святой Троицы, что в Сыромятниках (уничтожена в советское время), была совершена заупокойная литургия по усопшему при участии хора певчих и отслужена панихида. В метрической книге храма имелась запись под № 58 о рождении и крещении маленького Николая, о его крестных восприемниках.

В церковь пришли: декан медицинского факультета Московского университета заслуженный профессор Д.Н.Зернов, члены городской управы, гласные городской думы, главные врачи больниц (имени Александра III - С.В.Пучков, Яузской - Ф.И.Березин,   Софийской   -  .Е.Горохов и Мясницкой -С.Е.Молоденков). После панихиды все присутствовавшие вхраме вместе с духовенством направились в Криво-Ярославский переулок к дому Грязнова, где была отслужена лития. После литии со стены дома торжественно сняли полотно с памятной мраморной доски с короткой надписью: «Здесь родился Николай Ивановичъ Пироговъ 13 ноября 1810 г.» На освящении доски присутствовали и местные жители.

К сведению: дом Грязнова, стоявший на земле, принадлежавшей Пироговым, представлял собой одной частью двухэтажное, а другой частью трехэтажное здание. От старого пироговского дома оставалась только его половина, вторая половина за первые годы ХХ века была сломана и вновь отстроена.

А вот ровно через следующие сто лет обе половины были полностью снесены. В этом нашему современнику можно легко убедиться, если он, проходя вблизи Курского вокзала, попадет в Криво-Ярославский переулок, называющийся ныне Мельницким.

Странно, что московские власти в преддверии 200-летней памятной даты уничтожили то, что должны были сохранить для потомков. В Москве нет родных домов Пушкина и Лермонтова, не найти теперь - и пироговского.

Ученые воздали должное

В день 100-летия рождения Пирогова, в 1910 г., в клиническом храме на Девичьем поле также было совершено заупокойное богослужение. На Большой Пироговской улице к памятнику Пиро-гову, украшенному цветами, зеленью и национальными лентами, были возложены венки от 23 организаций.

Поскольку здесь собралось очень много депутаций, для порядка во время выступлений и возложения венков студенты университета образовали живую цепь у площадки наружного дворика клиник. Когда последний венок нашел свое место у пьедестала, депутации и все студенты обнажили головы и долгое время стояли в безмолвии.

Затем почетным гостям были розданы на память отлитографированные «факсимиле» и перепечатка из «Дела № 476» 1824 г., относящегося к принятию юноши Николая Пирогова в число студентов Московского университета. Интересным оказался документ, представлявший удостоверение содержателя пансиона В.Кряжева с записью о том, что Н.Пирогов прошел все науки до «танцевания» включительно «с отменным старанием, при благонравном поведении». В факсимиле была и такая собственноручная приписка юноши Пирогова: «Я, нижеподписавшийся, сим объявляю, что я ни к какой масонской ложе и ни к какому тайному обществу ни в пределах империи, ни вне её не принадлежу и обязываюсь впредь к ним не принадлежать и никаких сношений с ними не иметь, в чем и подписуюсь. Студент Медицинского отделения Николай Пирогов».

В тот же день заупокойное богослужение было проведено в храме Первой Градской больницы, носившей имя Н.И.Пирогова.

29 ноября состоялось научное чествование в Московском университете, где преподаватели и студенты буквально переполнили Богословскую аудиторию и ее хоры. На первых скамьях перед эстрадой поместились многочисленные депутации от различных обществ и учреждений. Вставанием с мест все почтили память Н.И.Пирогова и память недавно умершего Л.Н.Толстого.

Доклады и речи о Пирогове лились беспрерывно. Они были похожи на приветствия умному и энергичному живому специалисту в разных областях знаний. В большинстве речей отмечалось неустройство общественной жизни, далекой от идеалов Пирогова. В числе последних речей ораторов был заметен некоторый политический оттенок. По этой причине по требованию полиции заседание было срочным порядком закрыто.

Общественные собрания в честь Пирогова имели место и во многих других крупных городах Российской империи: в Киеве, Виннице, в селе Вишни, в Одессе (перешли в студенческие беспорядки), Воронеже, Самаре, Уфе, Ярославле, Витебске, Казани, Риге, Тифлисе. В Твери врачи и педагоги не смогли получить разрешение от администрации города на свои выступления.

В С.-Петербурге «Пироговские торжества» открылись 13 ноября в музее Пирогова, чествования проходили в разных залах и аудиториях на протяжении нескольких дней. В конце одного из докладов - члена Госсовета А.Ф.Кони - были приведены слова об атмосфере, в которой приходилось работать врачам времени Пирогова. «Лечение было: сначала валериан, потом камфара, затем мускус и главное - воля Господня», - так учили профессора медицины. Они же на лекциях рекомендовали студентам: «К купцу приезжать в карете, у барыни-помещицы спрашивать не о болезни, а о ее капризах - тогда вас будут считать хорошим доктором».

Кони заметил, что у Пирогова завистники плодились необычайно быстро, его даже называли недостойными словами. Хирург твердо переносил крупные и мелкие удары судьбы и наветы. Но вот обращение Военного министра князя Чернышёва, придравшегося к известному ученому, богатому опытом и знаниями, за неправильность в форменной одежде, было первым ударом, которого не выдержал характер Николая Ивановича. И если бы не своевременная поддержка великой княгини Елены Павловны, страна рано потеряла бы своего Первого медицинского специалиста. Именно тогда Пирогов переключился на участие в Крымской войне, где он вместе с великой княгиней положил начало первому в мире и чисто русскому почину, основав Общину сестер милосердия.

Татьяна БИРЮКОВА, москвовед.