Трагедия хирурга

Правящие круги прежней России загубили многих ярких талантов. К числу их жертв относятся и Пётр Яковлевич Чаадаев (1794-1856), и Николай Иванович Пирогов (1810-1881), и Эрнст Бергман (1836-1907). Перечислять можно долго.

Из-за гнусных интриг властей замечательные люди своего времени нередко были вынуждены влачить жалкое существование, их биографии полны драматических моментов. Жизнь блистательного хирурга Карла Карловича Рейера и вовсе обернулась трагедией.

Он учился у Бергмана

Рейер “имя себе составил” введением в военно-полевую хирургию и хирургию мирного времени антисептического метода лечения ран и оперирования, а также работами по болезням суставов, внутрикостному осте-осинтезу (с помощью металлического стержня) и трудами по ларингохирургии.

Карл Рейер происходит из старинной шведской дворянской фамилии. Он родился 23 октября (4 ноября по новому стилю) в 1846 г. в Риге в большой семье чиновника-юриста Карла Рей-ера. Мальчик был старшим в семье, за ним следовали сестра и 6 братьев. Тем не менее семья благодаря трудолюбию всех ее членов пользовалась достатком, и дети получили прекрасное воспитание.

В июне 1865 г. Карл окончил рижскую гимназию, а в августе того же года поступил в Дерптский университет. После окончания университета он был оставлен ординатором в хирургической клинике Э.Бергмана. В 1872 г. Рейер защитил диссертацию на тему о патологии холеры и о лечении этого заболевания переливаниями крови, после чего он получил звание приват-доцента, а с 1874 г. становится штатным доцентом хирургической клиники в Дерпте.

За время учебы и работы в Дерпте Рейер неоднократно командировался за границу, и работал там главным образом у Рихарда Фолькмана в Галле. Молодой хирург очень заинтересовался только что появившимся методом антисептического лечения ран, а потому по примеру своего наставника Фолькмана отправился в Англию к Листеру и изучил этот метод у самого автора. В дальнейшем Рейер стал страстным пропагандистом антисептики и настойчиво проводил ее в практике мирного и военного времени.

Во время Франко-прусской войны 1870-1871 гг. Рейер работал в лазаретах германской армии. Участвовал в балканских войнах 1876-1878 гг., а затем в войне на Кавказе в должности главного врача Кавказского отдела Красного Креста и консультант-хирурга Кавказской армии.

К глубокому сожалению, отношения между Рейером и его руководителем Э.Бергманом с течением времени всё более и более ухудшались. В конце концов Рейер решает навсегда покинуть дерптскую клинику. Итогом этого шага стало то, что Бергман в сердцах заявил: «Теперь, когда мы расстались, он ничего больше не даст в научном отношении». Как оказалось в дальнейшем, этот мрачный прогноз не оправдался.

Один из пионеров асептики

С 1879 г. Рейер становится консультантом-хирургом Николаевского военного госпиталя в С.-Петербурге, затем, с 1881 г. – консультантом Максимилиановской лечебницы и ведомства учреждений императрицы Марии, заведует хирургическим отделением больницы Св. Магдалины и хирургическим лазаретом “для последовательного лечения больных детей после резекций суставов по поводу туберкулезных заболеваний” в Стрельне.

Рейер преподавал клиническую хирургию на Высших женских медицинских курсах, которые были реорганизованы из “Курсов ученых акушерок” и стали первым высшим женским медицинским учебным заведением в России. Курсы располагались при Николаевском военном госпитале.

В 1883 г. Рейер назначается старшим ординатором хирургического отделения крупнейшей в С.-Петербурге Мариинской больницы. В июле 1884 г. он становится главным врачом этого отделения. Применяя первым в данном лечебном учреждении метод антисептики, Рейер в короткий срок сумел поставить хирургическую работу в Мари-инской больнице на небывалую высоту. К нему устремились больные и врачи со всех концов России.

Способствуя всеми силами успешному распространению идей Листера в России, Рейер вскоре после прихода в Мариинскую больницу организует бесплатные демонстрационные курсы для врачей. В течение недели все места на курсах были уже заняты.

Будучи человеком принципиальным и с чуткой совестью, Рейер не боялся открыто высказывать свои суждения о порочности тех порядков, что царили в лечебных учреждениях. Прямой и честный по натуре, Рейер вскоре нажил себе массу врагов на всех уровнях чиновной иерархии.

По свидетельству “Русского врача”: “Одним из первых, кто занялся устройством дела подачи первой помощи в России, был покойный проф. Рейер: в начале 80-х годов прошлого (XIX. – И.Т.) столетия он открыл при Главном управлении Красного Креста для полицейских чинов, офицеров, студентов, учащихся духовных семинарий, заводских рабочих курсы подачи такой помощи».

Рейер первым в России ввел метод вживления искусственной гортани по Бильроту. А в 1880 г. опубликовал сообщение уже о своем оригинальном способе применения искусственной гортани, значительно отличающемся от способа Бильрота, и позднее, в 1881 г. сам Бильрот включил описание этого способа в свое руководство по хирургии.

Операционная, потрясшая Бильрота

Во вновь созданной лечебнице при Александро-Троицкой общине сестер милосердия Рейеру удалось построить небывало роскошную и чрезвычайно комфортную для работы хирургов операционную. Историю организации лечебницы прослеживает И.П.Ушаренко в своем биографическом очерке, посвященном К.К.Рейеру:

«Случай сталкивает Рейера с Ю.Ф.Гамбургер — богачкой и благотворительницей, финансировавшей организацию лечебницы при Александро-Троицкой общине сестер милосердия. По приглашению Ю.Ф.Гамбургер Рейер занимает пост устроителя и консультанта больницы, собирает вокруг себя группу талантливых молодых врачей (в том числе Г.И.Турнера, О.И.Гаген-Торна и др.) и приступает к осуществлению своих планов.

Здесь Рейер создает первую в России и, кажется, и в Европе остекленную операционную, использовав для этой цели имевшийся в доме общины зимний сад, и оперирует, широко употребляя и популяризируя антисептический метод. Успех не заставил себя долго ждать: о Рейере пишут, больница ломится от наплыва больных».

Теодор Бильрот во время своего визита в С.-Петербург (1877 г. ) посетил, в числе прочих, лечебницу Александро-Троицкой общины, располагавшуюся на Невском проспекте. Сведения об этом эпизоде приводятся в очерке Н.Иванова «Стеклянная операционная с окрашенной белой краской мебелью, новым, с иголочки инструментариумом, посудой <...>, приводила в восторг всех посещавших ее и, между прочим, проф. Вillroth’a, сказавшего по этому поводу целую хвалебную речь в честь Рейера».

В 1881 г. на русский язык была переведена широко известная книга Т.Бильрота “Домашний и госпитальный уход за больными”. Содержательное интересное предисловие к русскоязычному изданию книги написал Рейер.

Неурядицы и конфликты

Карл Карлович был хорошо известен не только у себя на родине, но и за границей. В 1881 г. он принимал участие в работе Лондонского международного медицинского конгресса, где сделал доклад «Об антисептике на войне». Материалом к докладу послужили данные его опыта Русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Доклад прошел с большим успехом: «Заключительные слова доклада были покрыты громовыми аплодисментами конгресса, а самого докладчика на руках сняли с трибуны» (Н.Вельяминов).
 
В 1890 г. Рейер назначается профессором клинической хирургии в Киевский университет. Профессуру в Киеве ему предлагали еще и прежде (накануне 1886 г.), и нет сомнений, что такой ученый составил бы гордость университета, но в том же году жизнь его трагически оборвалась.

В жизни Рейера, по мнению его биографа И.П.Ушаренко, лишь пятилетие 1879-1883 гг. было периодом относительного благополучия. Далее следует роковая цепь неурядиц и конфликтов в служебной и личной жизни.

Классический труд Рейера «Антисептическое лечение ран в полевой хирургии» по его просьбе был переведен Н.А.Вельяминовым с немецкого языка и в 1878 г. опубликован на страницах «Военно-медицинского журнала». С уверенностью можно утверждать, что введение антисептического метода лечения ран в военно-полевых условиях следует считать основным достижением русских хирургов в период Русско-турецкой войны.

В 1884 г. VIII Международный медицинский съезд в Копенгагене, программным вопросом на котором стоял вопрос об антисептике, избрал Рейера почетным председателем съезда. Он и в этот раз вернулся в Петербург «наэлектризованный успехом», полный радужных надежд и планов. Но, как и всегда, разительным контрастом радостным зарубежным впечатлениям стала губительная казенная атмосфера Петербурга, где все прежние его недоброжелатели теперь сомкнули свои ряды.

В том же 1884 г. начались служебные нападки на Рейера, перешедшие в откровенную травлю, завершившуюся в 1886 г. его изгнанием из Мариинской больницы. Впрочем, в официальных бумагах та отставка именовалась “добровольной”.

Рейер продолжает работать в Николаевском военном госпитале. Кроме того, он покупает частный дом в Озёрном переулке С.-Петербурга, в котором в августе 1887 г. открывает частную хирургическую лечебницу. В это предприятие пришлось вложить большие денежные средства.

В июле 1889 г. Рейер назначается главным врачом Семёновско-Александровского госпиталя, а затем он переводится в Главное военно-медицинское управление. Теперь взамен прежней активной деятельности хирурга-клинициста для Рейера начинается работа в различных комиссиях, участие в бесконечных утомительных заседаниях, многочисленные доклады Военно-медицинскому ученому комитету. Такая работа ни в коей мере не удовлетворяет Рейера. Доведенный служебными дрязгами до отчаяния, он совершенно утратил самообладание. Положение усугубилось надвигающимся разрывом с женой. Теперь любая размолвка, бытовая мелочь или служебная неувязка вызывали у Рейера приступ бессильной ярости, переходивший в слезы. И враги Карла Карловича, зная о его болезненной раздражительности, этим пользовались.

Желая хоть как-то отвлечься от гнетущей атмосферы своей каждодневной службы и развеяться, Карл Карлович под Новый год отправляется с компанией на охоту. Однако и там, на лоне природы ему, потерявшему всякую опору в жизни, не удается справиться с душевным разладом. Выстрелив в себя из охотничьего ружья 30 декабря 1890 г. (12 января 1891 г. по новому стилю), Рейер поставил последнюю точку в цепи несчастий, выпавших на его долю.

Погребение состоялось на Смоленском лютеранском кладбище С.-Петербурга при громадном стечении народа.

Правду о самоубийстве видного хирурга и ученого с огромным потенциалом возможностей, находившегося в расцвете сил, поначалу стыдливо пытались замолчать: «Хирургический вестник» написал о «несчастном выстреле» на охоте.

Гонения не прекратились и на покойного уже Рейера. Н.Вельяминов обещал в одном из номеров редактируемого им «Хирургического вестника» напечатать «подробный некролог». Однако ему не суждено было появиться; причиной чему, очевидно, стало давление властей. Не появилось и впоследствии более или менее подробной биографии ученого.

Судьба Карла Карловича Рейе-ра — человека, по существу, всю свою жизнь в науке боровшегося за осуществление идей Листера, в чем-то схожа с трагедией другого “преследуемого судьбой новатора” (определение самого Д.Листера) — Игнаца Филипа Земмельвейса, точно так же сгоревшего в огне своих идеалов.

Как ни печален этот факт, но приходится признать, что часто большие хирурги имеют небольшие биографии…

Игорь ТЕЛИЧКИН, кандидат медицинских наук.
Великобритания.