Милейший лауреат

Ада Йонат - профессор лаборатории молекулярной химии Института науки им. Хаима Вейцмана (ИНХВ). Доктор Йонат выразила убеждение, что разработку лекарств с учетом структуры вещества следует считать приоритетным направлением создания эффективных высокоселективных медикаментов.

Четвертая в почетном списке

Нобелевскую премию в области химии, присужденную в этом году за новаторские исследования структуры и функций рибосом, профессор Йонат разделила с гражданином Великобритании, индийцем по происхождению Бенкатраном Рамакри-шаном и американцем Томасом Стейцем, работающими соответственно в Кембриджском и Йельском университетах. А.Йонат - четвертая в открытом Марией Склодовской-Кюри почетном списке женщин - лауреатов Нобелевской премии по химии.

Такое может случиться только раз в жизни. И в данном случае я имею в виду не Нобелевскую премию, которую некоторые великие ученые получали даже дважды. Меня поразил факт личного, в определенном смысле даже бытового свойства. Милейшая Ада Йонат, ученый с мировой известностью, некоторое время была моей соседкой. Оказывается, и такое в жизни иногда случается. Правда, тогда, в середине 90-х теперь уже прошлого века, до получения ею Нобелевской премии много воды должно было утечь.

В то время я с семьей снимал квартиру на улице Артура Рупина в Реховоте, почти напротив ИНХВ -самого знаменитого научного учреждения Израиля, выполняющего в стране роль Академии наук. Моя жена, только постигавшая в те дни азы иврита, именовала нашу соседку не иначе как «профессор Голубева», ибо «йона» в переводе с иврита означает «голубь», а «йонат», представьте себе, - «голубка».

Доктор А.Йонат напрочь лишена высокомерия, которым, что греха таить, страдают некоторые добившиеся славы не только ученые мужи, но и не менее ученые дамы. Ада знала, что мои научные интересы лежат в сфере истории химии. Для меня крайне важно было узнать, что в отличие от немалого числа химиков-экспериментаторов профессор Йонат всегда считала историю науки непременной составляющей любого академического образования. Более того, когда я попросил уже нобелевского лауреата Аду Йонат дать интервью для «МГ», она сразу же согласилась. Профессор Йонат разрешила присутствовать на нашей встрече и моей дочери Маше, студентке факультета биотехнологии Бар-Иланского университета. «Я не могу отказать будущей коллеге», - с мягкой улыбкой сказала нобелевский лауреат.

Сразу же замечу, что Маша не была статистом на нашей встрече. Она не только внимательно слушала, но и задавала вопросы, чем немало помогла своему отцу. Беседа протекала на иврите в очень уютном тель-авивском кафе «Нета», где в пятницу вечером собираются завсегдатаи, большинство которых представляют тель-авивскую научную элиту.

Признаюсь, мне совсем не просто было выстроить беседу с Адой Йонат, во-первых, потому, что наука, в которой она прославилась на весь мир, - это даже не химия, а междисциплинарная область, в которой соединены биология, физика, химия и компьютерная техника. И потом сами рибосомы - клеточные структуры, описать значение которых для неспециалистов можно только образно, прибегнув к аналогиям. Во-вторых (и это, пожалуй, самое главное), до сих пор имя профессора Йонат было известно только в очень узком кругу специалистов, занимающихся той же темой, что и она. Поэтому вначале я попросил Аду Йонат рассказать о себе. В моей просьбе мне отказано не было. Однако, сославшись на то, что монологическая речь в СМИ выглядит претенциозно, моя бывшая соседка попросила меня передать ее слова в третьем лице.

Итак, нобелевский лауреат по химии за 2009 г. родилась 22 июня 1939 г. в Иерусалиме в бедной семье выходцев из польского города Лодзь. Ее отец был раввином. Он умер, когда Аде было 11 лет, а ее младшей сестре Нурит только 2 года. Мать, всю жизнь остававшаяся домохозяйкой, с трудом сводила концы с концами. Она сделала всё возможное, чтобы помочь дочерям получить академическое образование. Обе сестры отлично учились в школе, но девочкам приходилось подрабатывать частными уроками и мытьем полов у соседей. Научную карьеру выбрала только Ада. После прохождения обязательной армейской службы она поступила в Ивритский (Еврейский) университет в Иерусалиме. Училась она с охотой, но по выходным и в каникулы подрабатывала прядильщицей на ткацкой фабрике, чертежницей в автобусном кооперативе, помощницей повара в рабочей столовой. В 1962 г. Ада стала бакалавром, а через два года получила степень магистра по химии. Специализируясь в ИНХВ в области рентгеновской кристаллографии, в 1968 г. она защитила диссертацию на степень доктора наук (Ph.D), которая в российском варианте приравнивается к кандидатской степени. Так называемый постдокторат, иначе говоря, диссертацию на степень доктора химических, а точнее физико-химических наук, она начала писать в Питтсбурге в авторитетнейшем Карнеги Меллон университете, а завершила в не менее знаменитом Массачусетском технологическом колледже.

Исследуя рибосомный кристалл

«Что такое рибосома?» - обращаясь к нам спросила нобелевский лауреат. Разумеется, мы и не думали отвечать, ибо понимали риторический смысл вопроса. И не ошиблись. «В функциональном смысле рибосому можно представить в качестве клеточной машины синтеза любых белковых тел, - начала свою первую нобелевскую лекцию профессор. - По строению рибосома - сложная частица, в состав которой входит множество специализированных белков и несколько молекул РНК. Как объект структурных исследований рибосома привлекает внимание не только химиков и биологов. Ни одно химическое соединение нельзя исследовать без использования физических методов».

И в самом деле, после открытия рибосом в 1956 г. они несколько десятилетий изучались методами ультрацентрифугирования и электронной микроскопии. Ада Йонат исследовала механизм протеинового, то есть белкового, биосинтеза рибосомами с помощью кристаллографических методов. Это важнейший и одновременно трудный путь исследования, требующий тщательности и скрупулезности. Для понимания проблемы, с которой столкнулась доктор Йонат, замечу, что расшифровка кристаллического минерала, имеющего решетчатое строение и регулярное строение атомов, занимает годы. А рибосомный кристалл состоит из сотен тысяч атомов в нерегулярной упаковке.

Показательно, что исследовательские работы в области «расшифровки» рибосомы Йонат начала более четверти века назад. И она честно призналась, что не очень верила в успех своей работы. В практическом аспекте важны опыты Йонат по взаимодействию антибиотиков и рибосом. В дальнейшем они могут сыграть немалую роль в создании новых видов антибиотиков, противостоящих микробам, бактериям и вирусам, на которые известные антибиотики уже не действуют.

Занимаясь в свое время историей химии углеводов, я, тем не менее, не проходил мимо истории исследований других природных соединений. Мне очень хотелось узнать мнение профессора А.Йонат об уровне российских исследований белковых соединений. Вне всякого сомнения мой вопрос вызвал у нобелевского лауреата приятные воспоминания. «Прежде всего, замечу, - начала Йонат, - что российские исследователи - очень умные и догадливые». Точности ради, скажу, что в иврите для понятия «умный» существует два слова - «хахама» и «пикеах», а для «догадливый» - «кальтвиса» и «меиртвиса». Так вот для характеристики российских ученых нобелевский лауреат Ада Йонат использовала все четыре ивритских слова. Особенно она выделила работы физика-кристаллографа академика Бориса Вайнштейна, ныне покойного, который впервые использовал для расшифровки структур биологических соединений одновременно дифракцию электронов и электронную микроскопию.
 
Не только я и моя дочь задавали вопросы нобелевскому лауреату. Она тоже спросила меня, знаком ли я с Алексом Спириным. Разумеется, я понял, что речь идет об академике Александре Спирине, основателе и многолетнем директоре Института белка РАН, который еще в начале 70-х годов прошлого века экспериментально доказал возможность биосинтеза белка на структурно модифицированных рибососмах вне клетки.

«Нет, - отвечаю, - не знаком, хотя присутствовал на его интереснейших коллоквиумах». В принципе, этим я хотел свой ответ и ограничить. Но по виду профессора Йонат понял, что без пояснений не обойтись. «Дело в том, - продолжил я, - что руководителем моей диссертации был Алексей Шамин, автор монографии «История химии белка». Вместе с ним я несколько раз посещал коллоквиумы и семинары в Институте белка и присутствовал на конференциях в Институте биоорганической химии (ИБХ) им. М.М.Шемякина и Ю.А.Овчинникова». Услышав название института, А.Йонат вспомнила академика Юрия Овчинникова, ныне покойного директора ИБХ, которого назвала «блестящим ученым и организатором». Что же касается академика Спирина, то нобелевский лауреат характеризовала его как «выдающегося ученого современности».

Еще профессор Йонат среди знаменитых исследователей белков назвала профессора Игоря Сердюка, который сегодня трудится в Гамбурге, в Институте кристаллографии. Ада Йонат в принципе высокого мнения о российской научной школе.

Главное - быть любопытным

В завершение нашей беседы моя дочь задала такой вопрос: «Какое качество характеризует истинного исследователя?» Ответ профессора прозвучал незамедлительно: «Любопытство». Несомненно, любопытство - одно из непременных качеств мощного интеллекта. Разумеется, доктор Йонат имела в виду не «излишнее» любопытство, которое иногда почему-то называют «женским», а любопытство как стремление понять явление и познать удивление от своего открытия. Любопытство ученого, по мнению доктора А.Йонат, - это и есть страсть познания.
 
Познакомились мы и с дочерью нобелевского лауреата Хагит, врачом-генетиком, и с внучкой Ноа, ученицей 8-го класса. Хагит не только практикует в больнице, но и занимается научной работой. Кстати, моя дочь и Хагит окончили одну и ту же реховотскую школу «Де Шалит». Они даже успели обменяться воспоминаниями о своих учителях.

Семейная жизнь Ады Йонат не сложилась. Она разошлась с мужем, когда Хагит было 6 лет. Дочь тоже разошлась с мужем и воспитывает Ноа одна. Ада обожает свою внучку. Много рисунков девочки, а также грамота «Лучшая бабушка года», полученная нобелевским лауреатом Йонат в детском саду внучки, вместе с престижнейшими израильскими и зарубежными наградами красуются на «стене почета», устроенной в рабочем кабинете Ады.

А.Йонат гордится местом своей работы. «Четыре года назад, - вспоминает она, - престижный американский журнал The Scientist («Ученый») поставил ИНХВ на первое место в мире по условиям, созданным для работы ученых. Журнал назвал территорию института пасторальной, подчеркнув, что зеленые насаждения занимают у нас площадь в 1250 дунамов». Понимаю, что требуется небольшое пояснение. В Израиле и в большинстве ближневосточных стран, а также на Балканах, которые несколько столетий входили в состав Оттоманской империи, площадь до сих пор измеряется в дунамах (тур.: донюм»), единица которых равна 1 тыс. м2.

По словам профессора Ципи Шакед, подруги и коллеги нобелевского лауреата по лаборатории молекулярной химии, Аду отличают целеустремленность и потрясающее трудолюбие. «Не у каждого ученого хватит сил и терпения продолжать исследования, если полоса неудач продолжается слишком долго, - сказала Ц.Шакед автору этих строк, -но Ада Йонат не сдавалась, продолжала работать, и теперь ее открытия могут сыграть важную роль в создании новых антибиотиков».

А.Йонат номинировалась на Нобелевскую премию 7 раз, не особо веря в успех ее получения. В прошлом Йонат удостаивалась премии ЮНЕСКО за исследования процесса адаптации бактерий к антибиотикам, государственной премии Израиля и премии Вольфа по химии.

Профессор Йонат не только занимает пост главы Биомолекулярного центра в ИНХВ, но и руководит исследовательским центром Института им. Планка в Гамбурге.

На сегодняшний день в Израиле 9 нобелевских лауреатов, включая ученых, политиков, деятелей культуры. Биохимик, генетик, кристаллограф А.Йонат в день своего триумфа заявила, что «не собирается почивать на лаврах». «В естествознании есть еще много непокоренных вершин», - сказала она. И ведь действительно, в нынешнем году Нобелевской премии были удостоены ученые, открывшие структуру рибосомы, а вот принципы ее работы толком пока никто не знает. Поэтому моя дочь на прощание пожелала профессору Йонат получить еще одну Нобелевскую премию. А что, разве такого не может быть?

Захар ГЕЛЬМАН,
соб. корр. «МГ»,
доктор химических наук.
Реховот, Израиль.