«Слушать сердце, следовать знакам»

Николай Андреевич Алексеев  - ведущий  сотрудник службы музейной информации  Пушкинского Заповедника.  Более 20 лет он фотографирует эти места и снимает  о них фильмы. Десять лет назад   переехал сюда  из Санкт- Петербурга, где работал урологом. Наша встреча  состоялась в Научно-культурном центре в Пушкинских Горах в дни XXIII  Февральских музейных чтений памяти С.С.Гейченко.  

- Как вы стали врачом?

- Родители у меня нефтяники. Мы жили в Куйбышевской области. С нами была бабушка, которая заболела. Мы с мамой повезли ее в больницу. Бабушке потребовалась сложная операция по поводу язвенной болезни  желудка, осложненной кровотечением.  Она скончалась на операционном столе. И это произвело на меня,  а я учился еще в школе, в девятом классе, такое впечатление, что  решил пойти в медицину.  А еще я прочел  биографию доктора Ф. Гааза. Мне запали в душу его слова: "Спешите делать добро". Два года учился в медучилище, потом, отслужив в армии, поступил на лечебный факультет Ленинградского санитарно-гигиенического медицинского института (ныне  СЗГМУ им. И.И.Мечникова - Б.Л.). Окончив  его в 1986 г.  по распределению попал в Больницу им. Чудновского (ныне Клиника высоких медицинских технологий им. Н. И. Пирогова  СПбГУ – Б.Л.).  Я проработал в ней пять лет,  ходил в море  судовым врачом на рыболовном траулере. Медицина там экстремальная. На борту 80-85 человек. В первом же рейсе  лечил  травматический отрыв пальцев стопы с большой кровопотерей, перелом трех ребер, ушибы, порезы.  А у  моего приятеля  во время шторма насмерть придавило грузом  одного моряка, а  другого выбросило за борт, и он утонул. Была у меня больная с  подозрением на внематочную беременность.  К счастью, под рукой оказался учебник.  Приходилось выводить моряков из запоя. С другой стороны, видишь мир. Между рейсами чаще всего работал в урологическом отделении, которое возглавлял  Александр Леонидович Рогутский.  Я ему ассистировал. Крайний, как принято говорить, рейс был на научно-исследовательском судне "Космонавт Павел Беляев". Теперь  этих пароходов уже нет,   их, как говорится, "распилили на иголки".   Единственный  остался в Музее  Мирового океана в Калининграде.

После  окончания моей морской эпопеи прошел специализацию  по урологии, и стал работать на берегу, в поликлинике РАН в С.-Петербурге. В один из летних дней в 1996 г. ко мне обратился пожилой человек с серьезными  урологическими проблемами. Я ему оказывал помощь, все кончилось операцией, слава богу, удачной.  Этим человеком оказался художник Энгель Насибуллин. Я со школьных лет увлекался  фотографией,  и показал ему свои  снимки. "А вы бывали в Михайловском?", - спросил Энгель. "К стыду своему, ещё нет", - ответил я. "Тогда поехали, у меня там дом", - сказал он. И вот я приехал сюда, начал  здесь фотографировать. И всё. Я  пропал. Следующий мой приезд  был через месяц, потом через два. Погода начала меняться,  осень наступила, снег выпал. Мы стали общаться, я показывал ему свои работы. Вместе ходили в Русский музей и Эрмитаж, где он учил меня композиции на работах классиков. Как говорил Брюллов, «искусство  начинается там, где начинается чуть-чуть». За год у меня накопился материал, я познакомился с сотрудниками   Пушкинского заповедника,  с его директором Георгием Николаевичем  Василевичем.  В "Бироновых конюшнях"  (выставочном зале  Музея Пушкина на Мойке, 12) состоялась выставка моих фоторабот.  Для меня это все было ново и необычно. А потом я  привез ее сюда по приглашению Георгия Николаевича. Это был февраль 1998 г. Я не прекращал ездить в  Пушкинские горы до 2009 г. - в отпуск,  в праздники, на выходные. Появилась какая-то потребность тут бывать. В определенные месяцы здесь нет никого, своя, необычная атмосфера, которую в городе вряд ли увидишь. Ощущение необыкновенной уединенности. Само собой, вспоминались стихи. Энгель подарил мне  томик Пушкина "Стихи, написанные в Михайловском".  Ходи и читай.   Я стал активно здесь работать. У меня  появилась видеокамера,  стал снимать события, конференции, вернисажи. Меня  просили  приехать.  Я почувствовал, что я здесь необходим. Я хочу здесь жить, в конце концов. Получив предложение  Г.Н.Василевича о работе, за что ему благодарен, недолго раздумывал.    Увидев мое заявление об увольнении, главный врач был обескуражен. Сложно мне было объяснить ему  свое решение. Прежде чем стать врачом, я два года учился в медучилище и шесть лет - в мединституте, 40 лет прожил в мегаполисе.

-Как вы освоили ремесло кинематографиста?

- В мединституте у нас был факультет общественных профессий, где был студенческий театр и фотокинолаборатория.  Какие-то азы  кинематографии я освоил  еще тогда. Стал самостоятельно   изучать литературу - записки С. Эйзенштейна, пятитомник Г. Козинцева. Кино мне всегда было интересно. Здесь я снял несколько  документальных фильмов.

- Но ведь заповедник снимали и до вас?

- Каждый  человек  видит все  по-своему. А если он еще и поделится увиденным, это, наверное, может быть и другим интересно. Я стал больше читать Пушкина.  Очень интересный источник - его переписка.   Письма передают  ощущения и  настроения молодого человека, оказавшегося, после Петербурга и Одессы, в глухой деревне, в полном одиночестве. Но  он  не только не спился,  а стал творить.  За время Михайловской ссылки  написал более 100 произведений, и каких - " Я помню чудное  мгновенье", "Разговор книгопродавца с поэтом",  "Борис  Годунов"... По мнению пушкинистов, Пушкин стал Пушкиным здесь.

- Пушкина сюда сослали, а вы-то приехали добровольно. Стоило ли?

- Я нисколько не жалею.  Может быть, оклад уролога сейчас выше, чем  у меня, но, к счастью, есть  такие вещи, которые деньгами не измеряются. Например, ощущение самого себя. Кто я? Для чего я здесь?  Чтобы ощутить в полной мере свое существование, свое житье в этом мире, чтобы увидеть  прекрасное, запечатлеть его и оставить другим людям. Я получаю удовольствие от того, что  могу снять восход солнца.  Живя здесь 10 лет,  не могу пройти мимо, когда вдруг, в одно октябрьское утро, все покрывается золотом. Стоишь, затаив дыхание, хотя, казалось бы, видел это сто раз.  Недели через две все постепенно угасает, но в ноябре, когда  первый снежок, появляются другие оттенки, другой колорит - серость, тоскливость. В жизни  все должно меняться. Потом вдруг выпадает снег: "На  третье в ночь/ Проснувшись рано/ В окно увидела Татьяна/ Поутру побелевший двор,/Куртины, кровли и забор...". Посыпаешься утром, все вокруг крахмально-белое,    внутри состояние какой-то торжественности,  чего-то необыкновенного, воздух какой-то другой. А в июле здесь изумрудная зелень, бархатная, мягкая атмосфера. Посмотрите  мой фильм  "Под вашу сень, михайловские рощи". В нем я пытался сказать, как  вижу и чувствую здесь Пушкина.

- Кроме Пушкина, вы что-то читаете?

- Очень люблю  и перечитываю Чехова. У меня  есть полное собрание его сочинений. Некоторые фразы  проговариваю вслух. Как это произнесено, как точно замечено.  Мне  он очень близок и понятен. Сильное впечатление произвел  "Остров Сахалин". Именно эта поездка приблизила его кончину. Биография Чехова помогает понять  его внутреннюю сущность. Он содержал три школы и своих многочисленных родственников.   Очень люблю книги о путешествиях. Например, "Образы Италии" Павла Муратова. Я несколько раз был  в Италии.

- А как отнеслись к переезду сюда ваши родственники?

- Жена приехала со мной и  устроилась  терапевтом в здешней поликлинике. Сын остался в Петербурге. Он к тому времени уже  окончил  институт,  и работал видеоинженером на телевидении.

- А вы тоже, наверное, могли бы работать тут по специальности?

- Здесь нет ставки уролога. Плачевно, конечно, все. Остались почти одни пенсионеры.  Все время хочется спросить у министра здравоохранения,  разве  здешние жители не нуждаются в лечении? Почему же врачебные зарплаты тут значительно ниже, чем Петербурге? Вроде, живем в одном государстве... Такое отношение унижает врача как в его собственных глазах, так и в глазах пациентов. Почитайте Чехова. Врач был уважаемый человек. А сейчас… Врач должен думать о больном, а  не о куске хлеба.

- Желания вернуться в Петербург не возникает?

- Я езжу туда повидаться с сыном и внучкой, побывать в музеях и на выставках, но уже через несколько  дней  хочется  вернуться сюда. Мне там тесно. Когда-то, когда я работал в поликлинике, больной принес мне почитать "Алхимика" Паоло Коэльо. Запомнился   призыв слушать   сердце и  следовать знакам.

- Что успели  сделать за  прошедшие 10 лет?

- Снято около 35 фильмов. Вместе с моим товарищем экранизировал  "Сказку о золотом петушке". Попросил одного их сотрудников музея отрастить бороду,  договорился с остальными, чтоб подыграли. Сделали документальные   фильмы об истории нашего музея-заповедника. Первая часть об истоках. К столетию Пушкина псковские дворяне подали прошение на имя государя о выделении казенных средств для покупки имения Михайловское, чтобы устроить в нем музей и колонию для   престарелых литераторов.  Дом в Михайловском, где жил Александр Сергеевич, был  продан на своз, и его сын Григорий Александрович на том же фундаменте выстроил  другой. Этот  дом  у него приобрели,   и решили  в одной комнате создать музей, но дом сгорел незадолго до  его открытия. После  этого решили восстановить  дом  Пушкина по сохранившемуся рисунку землемера Иванова. Там был первый музей. А в 1918 г.  все  барские усадьбы были сожжены. Потом по крестьянским избам в округе находили предметы, унесенные при их разграблении. До 1936 г. здесь было пустое место. А затем резко начали все восстанавливать.  Уже подвели дом в Михайловском под крышу, как приезжает московская комиссия,  одна из членов которой возмутилась, как мог великий поэт жить в такой халупе.  В  результате  увеличили  его высоту и сделали окна витринного типа. Снаружи здание стало напоминать речной вокзал. Во время войны все опять сгорело. Есть кадры кинохроники -  одни руины, колючая проволока, окопы, всё заминировано. Разминирование шло четыре или пять лет. И вот тогда, в 1945 г. сюда прислали Семена Степановича Гейченко.  Его усилиями, энергией и энтузиазмом  было  все восстановлено, как при Пушкине.

- А  вы где живете?

- Живу здесь в собственном доме с печным отоплением. Мужики срубили мне избу, выкопали колодец. Провел воду, канализацию и электричество.  Любимое, после чтения книг, занятие - колоть дрова. На зиму требуется две машины дров. Можно заказать дрова в чурках,  а можно расколотые. Я колю дрова сам, складываю в сарай. Потом чувствуешь прилив сил.

Болеслав Лихтерман, корр. "МГ", Пушкинские Горы - Москва