«Пятая колонна» против «Бессмертного полка»

Кому и зачем понадобилось «развенчивать» Зою Космодемьянскую?

 

Когда я работал в одной маленькой психиатрической больнице, то благодаря советам старших коллег, чтению специальной литературы, а также обретая собственный опыт, сумел постичь некоторые существенные для психиатрии положения. Бывший психиатр А.Б. (назовем его двумя первыми буквами русского алфавита), высказывая суждение по поводу Героя Советского Союза Зои  Космодемьянской и определив ей диагноз психического расстройства, счел возможным отойти от этих положений.

 

Сначала – симптом, потом - диагноз

 

Чему же нас учит психиатрическая наука и практика?
 

Мутизм (лат. mutus — немой) - состояние, при котором пациент не заговаривает с окружающими, не отвечает на их вопросы и даже знаками не показывает, что намерен вступить с ними в контакт. Мутизм не следует путать с нежеланием человека общаться с какими-то конкретными персонажами – при том, что его контакт с другими лицами - возможен.
 

Мутизм может быть симптомом многих психических расстройств: от последствий психической травмы и селективного мутизма – до шизофрении и органического заболевания головного мозга. Диагноз в психиатрии следует ставить, поднимаясь от симптома – к синдрому и далее – к нозологической формулировке, а не спускаясь от готовой диагностической дефиниции – к ловле отдельных клинических феноменов с целью подверстать их лыком в строку.
 

В диагностике психического расстройства надо уделять внимание так называемым «объективным данным»: свидетельствам людей, могущих связно и беспристрастно рассказать о деталях поведения диагностируемого. Ссылаясь на материалы исследований коллег других специальностей (заключение по ЭЭГ, записи невролога, терапевта, выводы клинического психолога и иные медицинские документы) необходимо приложить их к истории болезни. Шизофрения – весьма мультиформное психическое расстройство, в силу чего один или даже несколько симптомов не дают ни права, ни возможности определить этот диагноз у кого бы то ни было. У шизофрении нет патогномоничных признаков.
 

При этом мутизм, о котором говорит А.Б., не подтверждается словами людей, ставших свидетелями гибели героини, сообщивших, что она вовсе не молчала, когда ее вели на казнь.
 

При этом диагностический путь А.Б. имеет траекторию, нисходящую от диагноза – к симптому: вначале бывший психиатр говорит, что у Космодемьянской-де «была шизофрения», оттого она ничего и не сказала палачам, что было, по его мнению, «мутизмом», подтверждающим диагноз. Это выглядит почти так же странно, как если бы некто заявил, что некоторые высказывания А.Б. оскорбляют память миллионов мертвых и чувства миллионов живых, а посему свидетельствуют о его социальной неадекватности, столь характерной для социопатий и некоторых эндогенных заболеваний, в частности, шизофрении. Но тезис такого рода говорит о профессиональной безграмотности. К тому же, А.Б. выглядит психически вполне здоровым, социально благополучным существом, и его акция была продиктована совсем иными соображениями, что понятно большинству разумных людей. Что за соображения? – об этом чуть позже.
 

При этом ссылка А.Б. на историю болезни из психиатрической больницы им. П.П. Кащенко, не была им подтверждена документально. Впоследствии, когда эта история получила широкий резонанс, выяснилось, что и больница-то была – Боткинская (то есть, терапевтическая), и диагноз-то был - менингит… Фальсификация на сей раз не прошла, но, боюсь, осадок остался: то ли он шубу украл, то ли у него шубу украли… (Замечу в скобках, что ложь оркеструет многие из высказываний А.Б., в частности, заявление о том, что его отец-де «всю войну провоевал на танке Т-34», вдребезги разбилась о справку, свидетельствующую о том, что батюшка-то был «завскладом вооружения и боеприпасов  2-го танкового батальона», что вовсе не умаляет его заслуг, но - характеризует его потомка. И в этом случае документ приложен, - как полагается: см. скриншот, отныне находящийся во все знающей и ничего не забывающей Сети).
 

Возникают вопросы: зачем психиатр, пусть даже и поработавший в этом качестве не слишком долго, затеял эту отвратительную историю, - неужели не понимал, что получит немало хлестких комментариев, которые едва ли придутся ему по душе? Неужели врач с десятилетним стажем позабыл о том, что сначала выявляется симптом, потом ставится диагноз? Что для диагноза шизофрении требуется более чем один признак? Что молчание мутизма распространяется психически больным не на отдельных представителей человеческого рода, но – на всех окружающих его людей? Вопросы риторические: ответы-то понятны.
 

«Окно Овертона»

 

Мне представляется, что этот поступок был совершен с определенной целью. А.Б. умышленно посеял отравленное зерно, из которого должна была вырасти новая гнусность.
 

В середине 1990-х годов американский юрист и политик Дж. Овертон предложил концепцию существования рамок спектра публичных высказываний, допустимых с точки зрения морали. Эта модель получила название «Окно Овертона». Согласно ей, одни идеи соответствуют критериям текущей социально-этической нормы, другие - нет. Для оценки допустимости идей была предложена шкала: Немыслимые; Радикальные; Приемлемые; Разумные; Стандартные; Нормативные. Допустимыми были сочтены идеи, начинающиеся с категории Приемлемых. Появление и закрепление новых идей в социуме, по модели Овертона, происходит при перемещении Окна, что позволяет обсуждать соображения, прежде считавшиеся радикальными и одиозными. Растущая поддержка идей, расположенных вне пределов Окна Овертона (радикальные и немыслимые) способна изменить рамки приемлемости. В этом случае постепенно происходит эволюция отношения социума к любым идеям, смещаясь от категории: «это невозможно» - через тезис «в этом что-то есть» - до формулировки «кто же этого не знает». Классическим примером может быть фраза, немыслимая и радикальная еще лет 20-40 тому назад, а ныне лишь констатирующая непреложный нормативный факт: «В Амстердаме будет мечеть» (сегодня их в столице Нидерландов уже 29). Окно Овертона сместилось, идея неприметно прижилась, материализовалась, воплотилась и продолжает успешно развиваться.
 

Создается впечатление о том, что А.Б. вбросил информацию, сочтенную большинством «немыслимой» и «радикальной» (в случае А.Б. – просто гнусной). Однако, некоторое меньшинство, ратуя «за правду», уже переместило для себя Окно Овертона к категории, как минимум, «приемлемости» этого пассажа. Дальнейший дрейф и легитимация тезиса становятся почти неизбежными. И вот что могло быть (если бы социум не отреагировал на инвективы А.Б.), а, быть может еще случится.
 

Спустя некоторое время, психиатр А.Б. вспомнит о том, что кататоническая форма шизофрении сопровождается еще и ступорозными явлениями, а эта симптоматика обладает таким патофизиологическим свойством, как «запредельное (охранительное) торможение». При этом феномене пациент не чувствует причиняемой ему боли.
 

В одном из советских фильмов о большевике Камо есть эпизод: революционер, находясь в тюрьме, симулирует кататонический ступор. Дифференциальная диагностика проста: болевой раздражитель вызовет у симулянта расширение зрачков, диаметр зрачков кататоника не изменится. Немецкий психиатр, прижигая Камо раскаленной железкой, видит, как расширяются зрачки заключенного, но тот не реагирует на ожог. Врач заключенного не выдал, но это уже – другая история.
 

И вот А.Б., «внезапно вспомнив» о запредельном торможении и симптоме, названном именем психиатра О. Бумке, сообщит: «Ее пытали, а ей не было больно. Какой же в этом подвиг?!» И – далее его слова подхватят те люди, которые прежде отнеслись к его предыдущему тексту не как к мерзости, но – как к открытию взыскуемой ими «правды», без коей им и жизнь не мила. При этом они не обратят внимания на «папу-танкиста», не слишком рифмующегося с «честностью» текстовика-затейника А.Б., но ведь он же из «своих». Они заголосят о том, что «вот весь ваш героизм, вот ваш «Бессмертный полк» - кто не репрессирован, тот безумен, о каких подвигах тут можно говорить, эту страну могут защищать только сумасшедшие…» и проч. (Только не надо произносить здесь слово «паранойя»: я же могу опять уличить оппонента в незнании терминов. И потом – все приве-денные в кавычках реплики уже и так прозвучали в некоторых ТВ-программах и текстах).
 

Текст А.Б. стал тестом на этическую вшивость. Невозможно поверить в моральную тупость (психиатрический симптом, между прочим) тех, кто радостно замахал стягами, приветствуя очередной «прорыв к правде». Невозможно объяснить им, что есть такие вещи, которые нельзя трогать немытыми, хоть и трижды «рукопожатными» руками. Невозможно в их присутствии говорить о тех вещах, которые всегда подвергались ими ироническому стебу и ерническому переосмыслению – у них нет, никогда не было и не будет Родины, оттого они никогда не почувствуют ни гордость за Россию, ни боль за нее, называя ее не иначе, как «эта страна». А.Б. и живет-то в Италии. А потом они формулируют филологические конструкции типа: «…или у тебя есть Родина, или – совесть» (реальная цитата из небеллетристической книги одного из персонажей этого круга).
 

Что же касается «подиума», которым А.Б. назвал смертный эшафот, то «Как ваш поганый язык только повернулся!?», - как воскликнула героиня одного из советских фильмов, сегодня – увы – более известная иными достижениями…
 

Диссидентская фронда всегда вовлечена в структуру существующей государственной схемы и зависит от правил, установленных Властью. Инакомыслие парадоксальным образом оказывается частью социального строя, который диссиденты считают «тоталитарным» и называют не иначе, как «режим». «Амбивалентность и полярность свидетельствуют о взаимных дополнительных функциях в рамках одной системы», - заметил М. Элиаде. Танго танцуют вдвоем. Именно в силу этих обстоятельств, как кажется, многие оппозиционные движения не могут и никогда не смогут генерировать принципиально новую идеологическую концепцию: они принадлежат к той же парадигме, что и существующий строй и немыслимы вне сложившейся схемы, против которой сами же и восстают. Стоит убрать стену, в которую они упираются, как тотчас окажется, что стена эта была их единственной опорой. Казус А.Б. подтверждает то обстоятельство, что эти фрондеры могут обсуждать только то, что создано не ими, критиковать и «разоблачать» исключительно тех, кто сделал что-то неверно (назначив при этом ориентиром и эталоном правильности – себя), иронизировать лишь по поводу чужих подвигов, ибо собственных они не совершают.
 

Игорь ЯКУШЕВ,

доцент Северного государственного медицинского университета

Архангельск