Этот спасительный пучок протонов

В 2006 г. только 8 лечебных учреждений Федерального медико-биологического агентства принимали участие в оказании высокотехнологичной медицинской помощи (ВМП). В основном они находились в Москве и С.-Петербурге. В этом году уже 25 ЛПУ ФМБА России, располагающиеся в 6 федеральных округах, включены в программу оказания ВМП. Причем такая помощь освоена по всем 20 существующим профилям ВМП. Медики агентства применяют и уникальные методики, такие как брахитерапия, радиологические методы диагностики и лечения. В следующем году новый импульс получит ядерная медицина. Этот широкомасштабный проект предполагает не только новый уровень лечения онкологических больных в нашей стране. Строительство высокотехнологичного центра в Димитровграде означает рождение нового направления в отечественной медицине. В преддверии Нового года корреспондент «МГ» Алексей ПАПЫРИН встретился с руководителем ФМБА России Владимиром УЙБА и побеседовал с ним о перспективах и проблемах ядерной медицины.

– Владимир Викторович, на какой стадии находится строительство центра в Димитровграде?

– Первый центр ядерной медицины будет в Ульяновской области. Мы получили положительное заключение на этот проект у ФГУ «Главгосэкспертиза России». Аналогов подобного центра в России нет, поэтому для ФМБА России это крупная победа.

Над проектом же центра в Димитровграде работали лучшие специалисты разных ведомств. Это позволило начать предварительную подготовку котлована. Уже выполнены основные свайные работы. Вовремя прошли и все конкурсные процедуры. Бельгийской фирме заказано изготовление протонного ускорителя 235 МэВ.

Если всё пойдет по плану, то в Димитровграде сборка этого ускорителя на четыре процедурные возможна не позднее конца 2013 г. Малейшее опоздание вызовет цепную реакцию и проект серьезно отстанет по срокам.

– Как вы считаете, насколько обоснован все-таки выбор именно бельгийской фирмы, которая обязуется изготовить протонный ускоритель для Димитровграда?

– Начнем с того, что бельгийцы – безусловные лидеры в мире по производству протонных ускорителей такой мощности. В этом еще раз убедились наши эксперты, когда проводили маркетинговое исследование. Сегодня в мире есть 44 протонных ускорителя (как медицинских, так и экспериментальных) разной мощности. У этой бельгийской фирмы 21 проект - медицинские центры. Тем более что такой мощности ускорители никто больше в мире не выпускает.

Как известно, Правительство России объявило о своем решении построить 3 центра ядерной медицины. В них очень большая потребность. В нашей стране ежегодно регистрируется 40-45 тыс. новых случаев возникновения злокачественных опухолей сложной локализации. Таким пациентам рано или поздно назначают химиотерапию, но она ненамного продлевает им жизнь. При трехсменной работе протонного ускорителя за год он сможет пролечить около 1500 таких больных. А их выявляется в 30 раз больше. Вот и получается, что подобных протонных установок на Россию надо иметь как минимум 10. Но поскольку строительство подобного оборудования стоит больших денег, то создание и 3 центров ядерной медицины – гигантский шаг вперед.

– Нельзя не спросить, идет ли параллельно проектирование нового типа лечебных учреждений в Томске и Обнинске?

– Обнинск поменяется местами в очередности строительства с Томском. Скорее всего, такое решение обсуждается в Минздравсоцразвития России. В этом городе Калужской области строительство центра ядерной медицины будет носить инновационный характер. В качестве технической площадки, возможно, будет использоваться научный центр в Протвино, где построен протонный ускоритель в 50 МэВ.
 
Ранее ФМБА России предполагало выбрать типовой проект, чтобы строительство центров ядерной медицины шло быстрее. Тем более что с инициативой строительства аналогичного центра в Краснодарском крае вышел на Президента России глава администрации Александр Ткачёв. В этом регионе уже отведена площадка под его сооружение. Руководство края заявило о готовности финансировать за счет собственных средств нулевой цикл, подведение к объекту инженерных сетей, дорог и возведение жилья для специалистов.

– На ваш взгляд, какие новые возможности получит российское здравоохранение с открытием центров ядерной медицины?

– Прежде всего, ядерная медицина свидетельствует о прогрессе в здравоохранении, а сами ее технологии являются уникальными. Больному, у которого выявлена опухоль сложной локализации, никакими другими способами помочь нельзя: проведение операции, как правило, сопряжено с колоссальным риском либо противопоказаниями, а результаты химиотерапии неутешительны. В чем огромное преимущество протонной терапии? Пучок протонов с очень большой скоростью и точностью попадания в опухоль позволяет облучить одну или несколько опухолей, не превысив биологическую дозу облучения в 40 грей. Это предел безопасной лучевой нагрузки для человека. Кроме того, не страдают расположенные рядом с опухолью органы и ткани. Особенно это важно при выявлении опухолей глаз, головы, поджелудочной железы и печени. Конечно, уникальная технология для спасения людей сопряжена и с рождением новой медицинской школы. На базе Димитровграда будет специально создан центр для обучения врачей уникальных специальностей, технических сотрудников.

Сегодня мы ведем речь об использовании протонных ускорителей. Но ученые из разных стран говорят, что медицинская физика стоит на пороге создания ионного, фотонного ускорителя. Эти частицы очень перспективные, с точки зрения применения в диагностической и лечебной практике. Если образно выражаться, они более физиологические, хотя скорость их может быть еще выше. Соответственно, облучением наносится еще меньший вред больным. Предполагается, что применение ионов и фотонов позволит еще более точно и безопасно воздействовать на злокачественные образования. Не случайно в проекте протонного ускорителя в Димитровграде оставлено одно так называемое пустое окно. В нем при развитии ядерных технологий можно будет поставить новый тип электронного ускорителя. То есть проект в Димитровграде носит не окончательный характер. В дальнейшем здесь будут опробованы и внедрены в практику новые технологии ядерной медицины.

– Не так давно ФМБА России выступало с заявлением по поводу остановки на реконструкцию завода «Медрадиопрепарат». Разъясните, пожалуйста, обстановку.

– Этому предприятию 60 лет, а производство на этом заводе существует 50 лет. За это время здания и оборудование не обновлялись и не ремонтировались. Хотя речь идет о радиологически опасном производстве, выпускающем радиофармпрепараты (РФП). Дальнейшая эксплуатация этой запредельно старой техники значительно превышала риск, который мог возникнуть из-за его остановки. ФМБА России исходило из того, что нужно совершенствовать техническую бе зопасность (чтобы соответствовать стандартам качества ИСО) и переходить на стандарты GMP.

Действующие контракты были выполнены. Более того, руководство завода заранее предупредило потребителей о том, что с октября месяца предприятие встает на реконструкцию. «Медрадиопрепарат» не являлся монополистом. Заказ на приобретение РФП главные врачи лечебных учреждений могли сделать и в других фирмах. После ремонта предприятие будет иметь другие технологические возможности и мощности. Естественно, идет перепланировка внутренних помещений, с очень серьезной их реконструкцией. В марте должен произойти запуск новых технологических линий.

– Означает ли, что реконструкция позволит расширить ассортимент радиофармпрепаратов?

– По президентской программе у завода появится новое направление. Кстати, завод «Медра-диопрепарат» реорганизован в Федеральный центр по проектированию и развитию объектов ядерной медицины.

В 2010 г. начался проект по созданию совершенно уникальных, новых РФП, меченых изотопами: молибден-99, галлий-68, технеций-99m, рений-188, люте-ций-177, итрий-90. Эти РФП применяются для диагностики и лечения различных онкологических заболеваний. Некоторые из них завозились к нам из-за рубежа, а теперь будут производиться в России. А часть их является российскими инновациями.

Кроме того, в 2011–2012 г г. по президентской программе этот центр участвует в строительстве и вводе новых центров позитронно-эмиссионной томографии и отделений радионуклидной терапии.

– Что здесь нового, кроме самой технологии?

– Прежде всего то, что мы принимаем совершенно инновационный способ строительства и создания этих ПЭТ – центров и отделений радионуклидной терапии. Они создаются на основе модульных конструкций. Таким образом, агентство не залезает в долгострой, а будет возводить новые здания быстро.

В этом году ФМБА России получило разрешение на строительство радиологического модуля по такому проекту в Архангельске. Сейчас он собирается, а дальше будем тиражировать этот проект в Красноярске и Нижнем Новгороде.

– Что показывает анализ: увеличивается ли потребность в изотопах при диагностике и лечении онкологических заболеваний?

– Прирост потребности ежегодно составляет 5-9%. Это немного. Но при выпуске новых радиофармпрепаратов, о которых я говорил, можно смело прогнозировать увеличение спроса как минимум в 10 раз. Поскольку спектр применения РФП расширится, целесообразнее станет назначать их, нежели химиотерапию.

– Насколько безопасна сегодня ядерная медицина?

– Безопасность ядерной медицины стоит на первом месте при принятии любых решений. Возьмем брахитерапию. Даже проектирование отделений с активными койками имеет свои особенности. Когда больные получают радиофармпрепараты в виде капсул или питьевого состава (момент активности РФП – от 7 до 10 суток), больной становится носителем радиоактивности. Эти отделения спроектированы так, чтобы система вентиляции и канализации имела специальные емкости для приема всех биологических жидкостей человека в этот период. В то же время и для персонала, который оказывает медицинскую помощь, созданы особые условия.

– Удается ли ФМБА России выстроить деловое взаимодействие с Росатомом? В чем оно заключается?

– С Росатомом ФМБА России работает давно и успешно. Да иначе и быть не может. Возьмем производство РФП – как новых, так и старых из изотопов. В Димитровграде Научно-исследовательский институт атомных реакторов ГК «Росатом» поставляет ФМБА России изотоп молибден. А дальше из него наше предприятие производит РФП, которым можно лечить людей. Кроме того, мы сотрудничаем в части медико-технической оценки новых исследовательских комплексов: гамма-камер, компьютерных томографов. В планах Росатома создание собственного протонного ускорителя, ФМБА России будет в своей части оказывать организационно-методическое сопровождение данного проекта.

– Как вы считаете, может ли Россия в ближайшем будущем претендовать на одну из первых ролей в развитии ядерной медицины в мире?

– В 60-70-е годы СССР, действительно, удерживал лидирующие позиции в сфере развития ядерной медицины. Но в период 80-90-х годов приоритетом стало создание технических ядерных систем. В этом наша страна, надо отдать должное, преуспела. Достаточно вспомнить ядерные реакторы, которые потом использовались как двигатели на подводных лодках и ледоколах. Медицинское направление как-то ушло на второй план. В мире, где господствует конкуренция, не может быть пустоты. В ядерной медицине сразу вырвались вперед ученые других государств.

Сегодня Президент и Правительство России приняли решение о привлечении десятков миллиардов рублей в эту отрасль. Есть абсолютная уверенность в том, что через 5-7 лет мы достигнем самых передовых позиций в этом направлении медицины. Например, протонный ускоритель, который монтируется в Дими-тровграде, будет пятым такой мощности в мире. Мы планируем выйти и на лидирующие позиции по объему помощи нашим гражданам радиофармпрепаратами. Это станет возможным благодаря развитию новых отечественных технологий. Не менее динамично мы продвигаемся в разработке протонных ускорителей, гамма-камер, позитронно-эмиссионных томографов и другой сложнейшей аппаратуры. В России есть специалисты высокого класса, производства, которые способны воплотить в реальность самые смелые идеи. А с пуском новых центров ядерной медицины их знания, опыт, амбициозные планы будут использоваться не только для задач практической медицины, но и для осуществления исследований, которые обязательно приведут к новым открытиям технологий медицины будущего.