25 декабря 2024
Вы здесь
Алексей ВЕНЕДИКТОВ: Хорошая жизнь должна быть нормой
В минувшем августе исполнилось 20 лет радиостанции «Эхо Москвы». Часто в ее передачах звучит голос главного редактора А.Венедиктова, который пришел в редакцию тоже ровно 20 лет назад. За его плечами также 20 лет работы учителем истории в средней школе. А сегодня он - авторитет среди журналистов да и многих политиков.
- Алексей Алексеевич, говорят, что у вас «железный характер». Благодаря чему?
- Возможно, из-за того, что начинал с работы учителем. Вот там нужен «железный характер»! Когда вам 20 лет и вы приходите в класс, где вас встречает 30 17-летних подростков, и именно от вас зависит, какой они получат аттестат зрелости, смогут ли поступать в престижные вузы - тут надо проявлять стойкость, уметь держать себя в руках. А если учесть, что из этих 17-летних две трети - юные девушки, то тут уж точно нужно держать себя в руках, проявлять твердую волю.
Поскольку я рос без отца, то с малолетства занимался самовоспитанием и самоограничением. Точно знал, чего себе не могу позволять и что могу. Самовоспитание, я думаю, лежит в основе того «железа» в характере, о котором вы говорите.
- Возможно, на стойкость характера повлияло и то, что, учась 5 лет на вечернем отделении исторического факультета Московского педагогического института, вы все эти годы трудились почтальоном, добывали деньги на жизнь и учебу?
- И эти 5 лет тоже способствовали выработке умения самоограничиваться. Во-первых, каждый день вставать в 5 часов утра. А ведь занятия и лекции на вечернем отделении заканчивались в 23 часа, да еще нужно время, чтобы добраться домой. Идешь по раскисшему снегу в почтовое отделение, откуда выходишь с толстой сумкой на ремне...
- А «Медицинская газета» была в той сумке?
- Да. Сейчас, напрягая память, подсчитал - на 100 экземпляров газеты «Правда» приходилось примерно 15-17 экземпляров «Медицинской газеты».
Более того, поскольку я тогда читал абсолютно все газеты, то в вашей любил подвалы с замечательными эссе по истории медицины. Готовился стать учителем. Преподавателям прибавляется работы, чтобы дать учащимся глубокие знания по всем предметам. Читал абсолютно всё, что касалось истории науки, в том числе и медицинской. Поэтому и стал таким умным (смеется).
- Увлекались и радиопередачами?
- Да нет, до этого я практически радио не слушал. Вернее, слышал какое-то радиомузыкальное «журчание» из-за свинцовой стены, когда приходил делать уроки в рентгенологический кабинет мамы-врача, Элеоноры Абрамовны, в поликлинику. Дома это делать было трудно, поскольку мы жили в коммунальной квартире.
Поэтому для меня понятие радио было связано с полутемной рентгенологической комнатой. Ну а когда мои друзья открыли «Эхо Москвы», то на третий день, 25 августа 1990 г., позвали меня - тогда было время летних каникул - предложили стать обозревателем прессы.
- Которую вы, работая почтальоном, так любили читать.
- Да, 5 лет почтальонства не забываются. Делал обзоры и интервью. Еще 8 лет совмещал учительство и работу на радиостанции. После школы приезжал на Никольскую улицу, где тогда находилась редакция. Все делалось по дружбе - как можно иначе, когда слышишь: «Приходи! Приходи!»
- Алексей Алексеевич, известно, что в грозные дни событий 90-х вы вели репортажи из российского Белого дома?
- Причем дважды, я там был и в 1991 и 1993 годах. Он для меня как дом родной.
- Что вам запомнилось как журналисту?
- Как человеку штатскому, не служившему в армии (у меня зрение минус 9), в ночь с 20 на 21 августа 1991 г, когда все ожидали штурма, было страшновато. Я сидел на 9-м этаже, готовились к штурму и возможной смерти.
- Передачи не вели?
- Было дело. Прорвавшись сквозь охрану, вывел в эфир по телефону Р.Хасбулатова ровно в 21 час. А когда через 14 минут возвращался, то услышал от охранника: «Только что в телепрограмме «Время» объявили указ ГКЧП, что «Эхо Москвы» закрывают». Это был третий указ ГКЧП, но я успел... Был по-журналистски горд.
Радиостанцию «Эхо Москвы» действительно отключили, но ночью ребята продолжили вещать по телефонному проводу, а я работал, как будто нас не отключили.
- Ну а в 1993 г.?
- Снова Белый дом, и вновь я там корреспондент, пошел к мятежникам. Обычные телефоны отключены, но тогда в Белом доме было три спутниковых телефона западных информационных агентств. Корреспондент агентства «Рейтер», дал мне свой огромный спутниковый телефон (мобильных тогда еще не было), и по нему я вывел в эфир «Эха Москвы» самопровозглашенного президента страны А.Руцкого, который призывал: «Товарищи, поднимайте самолеты, летите бомбить Кремль!»
- Алексей Алексеевич, говорят, что у вас «железный характер». Благодаря чему?
- Возможно, из-за того, что начинал с работы учителем. Вот там нужен «железный характер»! Когда вам 20 лет и вы приходите в класс, где вас встречает 30 17-летних подростков, и именно от вас зависит, какой они получат аттестат зрелости, смогут ли поступать в престижные вузы - тут надо проявлять стойкость, уметь держать себя в руках. А если учесть, что из этих 17-летних две трети - юные девушки, то тут уж точно нужно держать себя в руках, проявлять твердую волю.
Поскольку я рос без отца, то с малолетства занимался самовоспитанием и самоограничением. Точно знал, чего себе не могу позволять и что могу. Самовоспитание, я думаю, лежит в основе того «железа» в характере, о котором вы говорите.
- Возможно, на стойкость характера повлияло и то, что, учась 5 лет на вечернем отделении исторического факультета Московского педагогического института, вы все эти годы трудились почтальоном, добывали деньги на жизнь и учебу?
- И эти 5 лет тоже способствовали выработке умения самоограничиваться. Во-первых, каждый день вставать в 5 часов утра. А ведь занятия и лекции на вечернем отделении заканчивались в 23 часа, да еще нужно время, чтобы добраться домой. Идешь по раскисшему снегу в почтовое отделение, откуда выходишь с толстой сумкой на ремне...
- А «Медицинская газета» была в той сумке?
- Да. Сейчас, напрягая память, подсчитал - на 100 экземпляров газеты «Правда» приходилось примерно 15-17 экземпляров «Медицинской газеты».
Более того, поскольку я тогда читал абсолютно все газеты, то в вашей любил подвалы с замечательными эссе по истории медицины. Готовился стать учителем. Преподавателям прибавляется работы, чтобы дать учащимся глубокие знания по всем предметам. Читал абсолютно всё, что касалось истории науки, в том числе и медицинской. Поэтому и стал таким умным (смеется).
- Увлекались и радиопередачами?
- Да нет, до этого я практически радио не слушал. Вернее, слышал какое-то радиомузыкальное «журчание» из-за свинцовой стены, когда приходил делать уроки в рентгенологический кабинет мамы-врача, Элеоноры Абрамовны, в поликлинику. Дома это делать было трудно, поскольку мы жили в коммунальной квартире.
Поэтому для меня понятие радио было связано с полутемной рентгенологической комнатой. Ну а когда мои друзья открыли «Эхо Москвы», то на третий день, 25 августа 1990 г., позвали меня - тогда было время летних каникул - предложили стать обозревателем прессы.
- Которую вы, работая почтальоном, так любили читать.
- Да, 5 лет почтальонства не забываются. Делал обзоры и интервью. Еще 8 лет совмещал учительство и работу на радиостанции. После школы приезжал на Никольскую улицу, где тогда находилась редакция. Все делалось по дружбе - как можно иначе, когда слышишь: «Приходи! Приходи!»
- Алексей Алексеевич, известно, что в грозные дни событий 90-х вы вели репортажи из российского Белого дома?
- Причем дважды, я там был и в 1991 и 1993 годах. Он для меня как дом родной.
- Что вам запомнилось как журналисту?
- Как человеку штатскому, не служившему в армии (у меня зрение минус 9), в ночь с 20 на 21 августа 1991 г, когда все ожидали штурма, было страшновато. Я сидел на 9-м этаже, готовились к штурму и возможной смерти.
- Передачи не вели?
- Было дело. Прорвавшись сквозь охрану, вывел в эфир по телефону Р.Хасбулатова ровно в 21 час. А когда через 14 минут возвращался, то услышал от охранника: «Только что в телепрограмме «Время» объявили указ ГКЧП, что «Эхо Москвы» закрывают». Это был третий указ ГКЧП, но я успел... Был по-журналистски горд.
Радиостанцию «Эхо Москвы» действительно отключили, но ночью ребята продолжили вещать по телефонному проводу, а я работал, как будто нас не отключили.
- Ну а в 1993 г.?
- Снова Белый дом, и вновь я там корреспондент, пошел к мятежникам. Обычные телефоны отключены, но тогда в Белом доме было три спутниковых телефона западных информационных агентств. Корреспондент агентства «Рейтер», дал мне свой огромный спутниковый телефон (мобильных тогда еще не было), и по нему я вывел в эфир «Эха Москвы» самопровозглашенного президента страны А.Руцкого, который призывал: «Товарищи, поднимайте самолеты, летите бомбить Кремль!»
- Ничего себе ваша журналистская удаль!
- Да, это я, «мальчиш-плохиш», такое сделал. Мне это потом Борис Николаевич Ельцин припомнил. Но ведь успел-таки вывести в эфир, профессионально сработал!
- Как вы сами оцениваете значение работы радиостанции «Эхо Москвы» в общественно-политической жизни страны?
- Поймите, я уже в том возрасте и статусе, когда не оценивают значение делаемого, а работают. А вот как наша работа - слово отзовется - вопрос...
Мы не лечим, а говорим о наших болезнях, показываем их. Если врач ведет человека от больного состояния к здоровому, то мы наоборот «загружаем» слушателя болячками.
Профессия тяжелая. Сообщая о чудовищных новостях - захвате заложников, гибели шахтеров или детей и т.п., - это сильно психологически давит и на нас. Хорошая жизнь должна быть нормой, а наши новости говорят об ее ухудшении. Поэтому работа на нашей радиостанции антигуманна, в отличие от работы в больнице. Наша задача - снабжать людей информацией, мнениями, дискуссиями. А что они потом будут с этим делать - уже не наша проблема.
- Меня, постоянного радиослушателя, интересуют взаимоотношения с органами государственной власти.
- Они - наши клиенты, поставляют информацию, мнения, темы для дискуссий и являются, скажу честно, очень преданными слушателями. Когда несется критика от самых высоких в стране чиновников, понимаешь, что нас слушают, а сказанное - задевает. Наша задача - вызывать реакцию, обратить внимание. Если этого нет, значит, ты работаешь непрофессионально.
- Но ведь, я знаю, были и благодарности...
- Бывают. И от Президента РФ Д.Медведева, который нас публично поздравил, а недавно не публично покритиковал, правда, один на один. В принципе, я считаю, что когда идет критика - это правильно, ведь мы работаем в интересах слушателей, а не органов власти.
- Какие ваши дальнейшие планы?
- «Эхо Москвы» вывести в Интернет. Я строю «империю», где ядро - радио, вокруг «провинции» - «Эхо-ТВ» и др. Ведь слушают радио одни люди, а те, что читают и участвуют в интернет-проекте - совершенно другие. Таким образом я расширяю свою аудиторию. Передачи «Эхо Москвы» в самой столице ежедневно слушают примерно 900 тыс. человек, а на моем сайте около миллиона визитов. Как из миллиона сделать два, а число столичных слушателей довести до миллиона - моя задача.
- Алексей Алексеевич, в холле вашей радиостанции на почетном месте висит благодарственная грамота от министра Т.Голиковой «За эффективное и оперативное информационное сопровождение всех мероприятий, связанных со здравоохранением». Вспоминаю, что в середине 90-х годов и сотрудники нашей «Медицинской газеты» периодически выступали в вашем эфире. А каково ваше личное отношение к медицине?
- Хотя я сам из медицинской семьи, но боюсь врачей. Последний раз я был у них на приеме лет 45 назад, 10-летним мальчишкой. Но отлично понимаю, насколько важна и нужна эта тяжелейшая профессия - спасать жизни других людей. Сами врачи, возможно, об этом и не задумываются.
- При таком напряженном ритме жизни остается ли у вас время на хобби, да и есть ли оно?
- Сохранил любовь к чтению. Придя домой, хотя бы часок читаю. Это даже не хобби, а способ существования. А вот особое увлечение, отдельное - связано с моим 10-летним сыном, он собирает магнитики.
- Как его зовут?
- Алексей, какое еще у Венедиктовых может быть имя? Так вот, и я и все мои друзья из разных путешествий привозят ему магнитики. Он из них делает икебаны и другие представления, я ему в этом помогаю.
- У вас большая семья?
- Еще жена Елена. С ней мы познакомились в редакции «Эха Москвы», служебный роман. Когда родился Алешка, я был на рабочем месте. Пока ехал к своей бабушке объявлять, что у нее родился правнук, она сказала: «По радио уже сказали, мог бы не ехать...» (смеется). Обычная семья, но я счастлив так жить.
- Бабушка к которой вы тогда ехали, я знаю, тоже известный человек.
- Да, Нина Абрамовна Дыхо-вичная - инженер-строитель, которая, в частности, была автором реконструкции гостиницы «Украина» в Москве. Бабушка знала, что мой отец, офицер первой атомной подводной лодки, погиб во время похода за две недели до моего рождения, но естественно, скрывала этот страшный факт от мамы, чтобы не травмировать ее в предродовые дни, чтобы не пропало молоко. Папа похоронен на Дальнем Востоке.
Когда случилась трагедия с подлодкой «Курск», у меня был очень тяжелый разговор с тогдашним Президентом РФ В.Путиным. По поводу того, как «Эхо Москвы» это освещает, он возмутился: «Почему так вызывающе?» Я сказал, что у меня отец погиб на атомной подводной лодке. Путин сказал: «А, тогда всё понимаю и снимаю упреки».
Главком ВМС РФ Куроедов подарил «Эху Москвы» колокол-рынду с подводной лодки. Вручая его мне, сказал: «За честное и достойное освещение трагедии с подлодкой «Курск». Когда к нам приходят на работу молодые сотрудники, я им всегда показываю этот колокол, говоря, что это знамя нашей «части».
- Ваша мама Элеонора Абрамовна была не первым медиком в вашей семье?
- Ее отец, Абрам Львович был фронтовым хирургом, прошел через все годы Великой Отечественной войны, награжден тремя орденами Боевого Красного Знамени.
- Наш последний, традиционный вопрос - что бы вы пожелали медикам?
- Помимо профессионального умения от болезней людей лечит внимание и участие. В соответствии со скоростью современного века врач часто выполняет только свою профессиональную работу - прооперировал, зашил и оставил. Забывая, что человек существо очень ранимое, нуждающееся в ободрении и участии. И хотел бы, чтобы те медики, что будут лечить меня, помнили бы об этом!
Беседу вел
Леонид ПЕРЕПЛЁТЧИКОВ,
обозреватель «МГ».
- Да, это я, «мальчиш-плохиш», такое сделал. Мне это потом Борис Николаевич Ельцин припомнил. Но ведь успел-таки вывести в эфир, профессионально сработал!
- Как вы сами оцениваете значение работы радиостанции «Эхо Москвы» в общественно-политической жизни страны?
- Поймите, я уже в том возрасте и статусе, когда не оценивают значение делаемого, а работают. А вот как наша работа - слово отзовется - вопрос...
Мы не лечим, а говорим о наших болезнях, показываем их. Если врач ведет человека от больного состояния к здоровому, то мы наоборот «загружаем» слушателя болячками.
Профессия тяжелая. Сообщая о чудовищных новостях - захвате заложников, гибели шахтеров или детей и т.п., - это сильно психологически давит и на нас. Хорошая жизнь должна быть нормой, а наши новости говорят об ее ухудшении. Поэтому работа на нашей радиостанции антигуманна, в отличие от работы в больнице. Наша задача - снабжать людей информацией, мнениями, дискуссиями. А что они потом будут с этим делать - уже не наша проблема.
- Меня, постоянного радиослушателя, интересуют взаимоотношения с органами государственной власти.
- Они - наши клиенты, поставляют информацию, мнения, темы для дискуссий и являются, скажу честно, очень преданными слушателями. Когда несется критика от самых высоких в стране чиновников, понимаешь, что нас слушают, а сказанное - задевает. Наша задача - вызывать реакцию, обратить внимание. Если этого нет, значит, ты работаешь непрофессионально.
- Но ведь, я знаю, были и благодарности...
- Бывают. И от Президента РФ Д.Медведева, который нас публично поздравил, а недавно не публично покритиковал, правда, один на один. В принципе, я считаю, что когда идет критика - это правильно, ведь мы работаем в интересах слушателей, а не органов власти.
- Какие ваши дальнейшие планы?
- «Эхо Москвы» вывести в Интернет. Я строю «империю», где ядро - радио, вокруг «провинции» - «Эхо-ТВ» и др. Ведь слушают радио одни люди, а те, что читают и участвуют в интернет-проекте - совершенно другие. Таким образом я расширяю свою аудиторию. Передачи «Эхо Москвы» в самой столице ежедневно слушают примерно 900 тыс. человек, а на моем сайте около миллиона визитов. Как из миллиона сделать два, а число столичных слушателей довести до миллиона - моя задача.
- Алексей Алексеевич, в холле вашей радиостанции на почетном месте висит благодарственная грамота от министра Т.Голиковой «За эффективное и оперативное информационное сопровождение всех мероприятий, связанных со здравоохранением». Вспоминаю, что в середине 90-х годов и сотрудники нашей «Медицинской газеты» периодически выступали в вашем эфире. А каково ваше личное отношение к медицине?
- Хотя я сам из медицинской семьи, но боюсь врачей. Последний раз я был у них на приеме лет 45 назад, 10-летним мальчишкой. Но отлично понимаю, насколько важна и нужна эта тяжелейшая профессия - спасать жизни других людей. Сами врачи, возможно, об этом и не задумываются.
- При таком напряженном ритме жизни остается ли у вас время на хобби, да и есть ли оно?
- Сохранил любовь к чтению. Придя домой, хотя бы часок читаю. Это даже не хобби, а способ существования. А вот особое увлечение, отдельное - связано с моим 10-летним сыном, он собирает магнитики.
- Как его зовут?
- Алексей, какое еще у Венедиктовых может быть имя? Так вот, и я и все мои друзья из разных путешествий привозят ему магнитики. Он из них делает икебаны и другие представления, я ему в этом помогаю.
- У вас большая семья?
- Еще жена Елена. С ней мы познакомились в редакции «Эха Москвы», служебный роман. Когда родился Алешка, я был на рабочем месте. Пока ехал к своей бабушке объявлять, что у нее родился правнук, она сказала: «По радио уже сказали, мог бы не ехать...» (смеется). Обычная семья, но я счастлив так жить.
- Бабушка к которой вы тогда ехали, я знаю, тоже известный человек.
- Да, Нина Абрамовна Дыхо-вичная - инженер-строитель, которая, в частности, была автором реконструкции гостиницы «Украина» в Москве. Бабушка знала, что мой отец, офицер первой атомной подводной лодки, погиб во время похода за две недели до моего рождения, но естественно, скрывала этот страшный факт от мамы, чтобы не травмировать ее в предродовые дни, чтобы не пропало молоко. Папа похоронен на Дальнем Востоке.
Когда случилась трагедия с подлодкой «Курск», у меня был очень тяжелый разговор с тогдашним Президентом РФ В.Путиным. По поводу того, как «Эхо Москвы» это освещает, он возмутился: «Почему так вызывающе?» Я сказал, что у меня отец погиб на атомной подводной лодке. Путин сказал: «А, тогда всё понимаю и снимаю упреки».
Главком ВМС РФ Куроедов подарил «Эху Москвы» колокол-рынду с подводной лодки. Вручая его мне, сказал: «За честное и достойное освещение трагедии с подлодкой «Курск». Когда к нам приходят на работу молодые сотрудники, я им всегда показываю этот колокол, говоря, что это знамя нашей «части».
- Ваша мама Элеонора Абрамовна была не первым медиком в вашей семье?
- Ее отец, Абрам Львович был фронтовым хирургом, прошел через все годы Великой Отечественной войны, награжден тремя орденами Боевого Красного Знамени.
- Наш последний, традиционный вопрос - что бы вы пожелали медикам?
- Помимо профессионального умения от болезней людей лечит внимание и участие. В соответствии со скоростью современного века врач часто выполняет только свою профессиональную работу - прооперировал, зашил и оставил. Забывая, что человек существо очень ранимое, нуждающееся в ободрении и участии. И хотел бы, чтобы те медики, что будут лечить меня, помнили бы об этом!
Беседу вел
Леонид ПЕРЕПЛЁТЧИКОВ,
обозреватель «МГ».
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии
|
|
|
|
Издательский отдел: +7 (495) 608-85-44 Реклама: +7 (495) 608-85-44,
E-mail: mg-podpiska@mail.ru Е-mail rekmedic@mgzt.ru
Отдел информации Справки: 8 (495) 608-86-95
E-mail: inform@mgzt.ru E-mail: mggazeta@mgzt.ru