Фельдшер, ставший красным командиром

70 лет назад, в 1937 г., в самом разгаре была работа над фильмом «Щорс», который снимал Александр Довженко с Евгением Самойловым в главной роли. Сегодняшние молодые, те, кому 30 и меньше, вряд ли видели эту ленту, да и про самого легендарного некогда начдива тоже, пожалуй, ничего не слышали. Для людей же моего поколения этот фильм про «украинского Чапаева» был культовым, и, помню, в детстве мы играли «в Щорса».

Как журналиста, меня давно волнует тема Гражданской войны и, в частности, история создания Николаем Щорсом в городе Унече нынешней Брянской области знаменитого Богунского полка. Почти 40 лет назад, в самом начале моей газетной работы, довелось мне попасть в Клинцы, где установлен памятник красному командиру и где в одном из домов был поставлен когда-то гроб начдива для прощания с ним. Тогда-то и произошла удивительная встреча с бывшим бойцом Богунского полка А.М.Стороженко.

Седоусый дедуля хлебосольно угостил меня парным молоком, а потом, закатав рукав рубашки, показал шрам чуть ниже локтя.

- Пулю-то мне сам Николай Александрович вырезал, - гордо произнес мой собеседник. - Он вообще нередко самолично лечил бойцов...

Так я впервые услышал, что легендарный герой Гражданской войны был по профессии военным фельдшером и именно в этом качестве начал с приходом Первой мировой войны воинскую службу в 3-м мортирном артиллерийском дивизионе. Оказывается, после двухлетнего обучения в Киевской военно-фельдшерской школе будущий краском получил соответствующий медицинский диплом и права вольноопределяющегося 2-го разряда.

На мое счастье, в те годы еще были живы многие бойцы, помнившие своего начдива. Совсем недавно в старом блокноте нашел и сделанную тогда запись о медосмотрах новобранцев, которые Николай Щорс лично проводил, если кто-то из них вдруг начинал жаловаться на самочувствие (чего греха таить, всегда находились такие, кто старался улизнуть от тягот воинской службы, тем более что шла такая кровавая бойня).

Раненным же в бою Николай Щорс сам делал перевязки и даже проводил несложные операции.
Однако именно в той же поездке в Клинцы, Унечу и Новозыбков я услышал от бывших подчиненных начдива мысль о том, что «его ведь свои же и убили»... Ниже я к этой версии вернусь...

После окончания Гражданской войны, по мере изложения ее истории, имя Николая Щорса часто упоминалось, но не в числе главных героев военных побед. Когда же в ходе сталинских репрессий 30-х годов были уничтожены М.Тухачевский, И.Якир и другие выдающиеся полководцы времен Гражданской войны, потребовались имена, которыми можно было бы заполнить опустевшую нишу. Вот аккурат в те годы и выдали на-гора фильм «Щорс», за который Александр Довженко и Евгений Самойлов получили Сталинскую премию. (Однако я далек здесь от мысли утверждать, что лишь это обстоятельство сделало Николая Щорса официально признанным героем. На Украине о нем всегда помнили, переименовав, в частности, родной поселок Щорса Сновск в город Щорс. Но теперь начдив был канонизирован как один из главных героев Гражданской войны. Помню, кстати, едва научившись грамоте, прочитал в Букваре фразу: «Щорс и Чапаев - герои Гражданской войны».) Не забывайте при этом, что в сталинские времена художественные фильмы на историко-революционные темы непременно должны были получить одобрение самого «хозяина», приобретая после этого статус источника не менее авторитетного, чем сам «Краткий курс истории ВКП(б)».

Теперь, думается, настала пора обрисовать путь становления Николая Щорса как военачальника. Через полтора года службы военным фельдшером на Юго-Западном фронте, где российская императорская армия сражалась с австро-германскими войсками, командир направил хлопца в военное училище, готовившее для действующей армии по ускоренному курсу прапорщиков. И хотя была поговорка: «Курица - не птица, прапорщик - не офицер», именно свежеиспеченные «их благородия» должны были восполнить потери в младшем командном составе. Вернувшись через 4 месяца на фронт, прапорщик воюет храбро (судя по всему, по-иному он просто не умел) и вскоре становится подпоручиком.

Октябрьский переворот Николай Щорс поддержал, а когда фронт стал рассыпаться, вернулся в родной Сновск, где из прежних окопников организовал партизанский отряд. Вскоре он разросся в более крупное соединение под громким названием «Первая революционная армия». Далее последовал еще ряд событий в судьбе бывшего военфельдшера, пока он не сформировал из своих партизан уже упоминавшийся Богун-ский полк. (Кстати, в Новозыбкове до наших дней сохранилось деревянное здание, где располагался его штаб. И, бывая в этом городе, пытаюсь представить себе, как спешивались у крыльца разгоряченные бойцы, придерживая рукой болтавшееся у пояса оружие...)

Довелось Николаю Александровичу некоторое время побыть и военным комендантом Киева, за что он был награжден почетным революционным оружием. А потом ему отдали под командование 1-ю Украинскую советскую дивизию, которая в ходе объединения вооруженных сил была преобразована в 44-ю стрелковую дивизию РККА. Командуя ею, он и погиб 30 августа 1919 г. от пули петлюровского пулеметчика.

Однако в противовес официальной версии в публикациях последнего времени все чаще просматривается иная трактовка смерти командира. Так, в областной газете «Брянский рабочий» 11 мая т.г. опубликовано признательное письменное показание заместителя начдива Дубового, репрессированного в 1937 г.: «Щорса Николая Александровича, бывшего командира 44-й стрелковой дивизии, убил я... В то время я являлся заместителем Щорса, после убийства сменил его, получив назначение на должность начальника этой же дивизии. Так как Щорс был храбрым, бесстрашным человеком и постоянно находился на передовых позициях, я решил использовать это для того, чтобы убить его, представив убийство, как гибель от пули противника...»

Если даже учесть, что в застенках «железного сталинского наркома» Н.Ежова подобные «признательные» показания давали и военачальники калибром покрупнее, все же эта цитата из допроса подтверждает версию о том, что Щорса «убили свои...»

Расскажем теперь вот о чем. Согласно сохранившимся документам, по решению Реввоенсовета 12-й армии гроб с телом покойного был отправлен не в его родной Сновск, а в глубокий тыл, в Самару, что тоже долго вызывало разные догадки. А дело в том, что на это решение повлияло событие, произошедшее ранее с погибшим командиром Таращанского полка, киевским столяром Василием Боженко. Овладевшие Житомиром петлюровцы вырыли тело из могилы и надругались над ним. К тому же положение 12-й армии было крайне сложным, и ее штаб спешно перебазировался из Киева в нынешний районный центр Брянщины Ново-зыбков. Именно поэтому обшитый оцинкованным железом деревянный гроб Щорса и отправили в Клинцы, где четверо суток проходило траурное прощание. А уж потом 19 сентября 1919 г. траурный поезд отправился в Самару, где и состоялись похороны Николая Щорса. Однако на этом последний путь начдива не закончился.

В 1931 г. находящееся в центре города кладбище было закрыто, территорию его застроили и могилу краскома потеряли. И только в 1949 г. (!) с помощью рабочих, принимавших участие в похоронах начдива, место захоронения было найдено. Гроб с прахом Николая Щорса обнаружили во дворе кабельного завода, и 10 июня того же года при огромном стечении народа состоялось перезахоронение останков прославленного командира.

Тогда же при эксгумации был составлен акт судебно-медицинской экспертизы (цитируется по публикации в «Независимой газете» от 21.12.2000): «Повреждения черепа нанесены пулей... Входным отверстием является отверстие в области затылка справа, а выходное - в области левой теменной кости. Можно предположить, что пуля по диаметру была револьверной...»
Итак, начдив был все-таки убит не вражеским пулеметчиком, а кем-то из находившихся сзади. В любом случае, он был храбрым солдатом: ведь не каждому военфельдшеру удавалось пройти путь до видного командира.

Василий ШПАЧКОВ, соб. корр. «МГ».
Брянская область.