Без срока давности

Их принес в редакцию профессор Эрик Дубров. В 1995 г. он побывал в гостях у 80-летнего Абы Львовича Черняховского и записал воспоминания ветерана медицинской журналистики на диктофон. Интерес профессора был вызван еще и тем, что его отец, профессор Яков Григорьевич Дубров, после войны работал в «Медицинском работнике», тесно дружил с Черняховским. Оба они оказались долгожителями: Черняховский скончался в 2004 г. в возрасте 95 лет, профессор Дубров - в 1992-м в своем служебном кабинете в возрасте 89 лет. Он был главным травматологом Московской области. Черняховский последние годы работал в Центральном институте санитарного просвещения.

С лейкой и блокнотом

По словам А.Л.Черняховского, война застала редакцию «Медицинского работника» врасплох. В самом Минздраве царила непонятная атмосфера. Дело в том, что основной костяк ушел на фронт, пришли молодые организаторы здравоохранения, которые не совсем четко представляли, с чего начинать, не могли определиться, как сейчас говорят, в приоритетах. В таком же положении оказалась и газета, ей от роду едва исполнилось 3 года. Как известно, она начала выходить с 1938 г. Главным редактором была Лариса Павловна Лобова, имеющая за плечами дореволюционный партийный стаж, женщина умная, властная и решительная.

Мне известно, что во время войны из всех отраслевых газет был оставлен только «Медицинский работник». Так ли это, проверить трудно.

Специальным военным корреспондентом «Медицинского работника» был назначен уже упомянутый выше Черняховский. Прежде о нем самом. Мы пригласили в редакцию сына Абы Львовича - Юлиана, тоже журналиста. Он рассказал, что отец после «Медицинского работника» многие годы отдал творческой деятельности в Институте санпросвета, написал 25 научно-популярных, научно-художественных книг и брошюр о медицине. Награжден двумя орденами - Отечественной войны II степени и « Знак Почета».

А теперь включаем диктофон. На «проводе» Аба Черняховский:

- Никогда не забуду свою первую командировку в действующую армию. Еще не была освобождена Украина. Я оказался в расположении медсанбатов, то есть вблизи передовой. С чего начинать, как выделить главное?.. Вдруг в одном из военных врачей узнаю Якова Григорьевича Дуброва, с которым приходилось накоротке встречаться еще до войны. Я к нему сразу с вопросом: «За что борется врач на передовой?» - «Самое главное -сортировка раненых», - был ответ. Он познакомил меня со своими коллегами. Нетрудно было увидеть, каким уважением и авторитетом пользуется он. Я.Г.Дубров обладал незаменимым в условиях боевых действий качеством - зорким травматологическим взглядом. До войны он работал врачом на шахтах, где, как и сейчас, случались тяжелые аварии. Именно там наращивался его врачебный опыт. Помню его рассуждения о раненых: одни громко хнычут, требуют немедленного к себе внимания, другие лежат и молчат - порою так молча и умирают. Нужно было быстро разобраться, кому требуется операция «в дорогу» до крупного госпиталя, кто может подождать, и так далее. Еще его заботил фактор: что и кому надо оперативно сделать, чтобы раненого не ожидала в будущем ранняя инвалидизация.

В прифронтовой зоне существовала так называемая неотложка. Скажем, поступили сведения, что в таком-то медсанбате завал раненых, туда сразу отправляется медицинская бригада и, конечно же, Яков Дубров, который при необходимости в какой-нибудь палатке становился за операционный стол.
 
Небольшая бытовая деталь, сблизившая наши семьи... Союзники-англичане расщедрились на сукно. Получил отрез и Яков Григорьевич - вещь по тем временам дефицитнейшую. Он собрал посылку и попросил меня завезти ее его семье. Я, конечно, исполнил просьбу. При встрече меня приняли чуть ли не за ангела, ведь я привез живой привет с фронта. Позднее наши жены, Таня и Циля, подружились.

Я опубликовал свои заметки о поездке. Судя по письмам читателей, размышления и наставления военного врача Я.Г.Дуброва помогли десяткам и сотням врачей медсанбатов правильно ориентироваться в происходящем.

Где-то в 46-м году я пригласил Якова Григорьевича на работу к нам в редакцию. Он согласился, что стало удачей для газеты.

Странный приказ министра

Я.Г.Дубров привнес в редакцию свой фронтовой опыт. И мы стали более качественно строить, как это ни странно звучит сейчас, планы приспособления новых организаторов здравоохранения к тем проблемам, которые возникали после войны. То есть мы напрямую подсказывали Минздраву тактику и стратегию.

Яков Григорьевич стал заведовать важным отделом редакции -больниц и поликлиник. Так он назывался. А вскоре вышел приказ министра здравоохранения Е.И.Смирнова о слиянии больниц с поликлиниками. Ефим Иванович имел звание генерал-полковника и во многом руководствовался фронтовыми мерками: приказ не обсуждать, а выполнять! В виде отступления замечу, что во время войны я часто общался с Ефимом Ивановичем и его заместителем по кадровой политике генерал-лейтенантом Волынкиным. Бывало, всю ночь (а они работали по ночам) рассказывал о том, что видел в медсанбатах и госпиталях. Вообще Е.И.Смирнов был человеком умным, требовательным и прозорливым. И после войны я ни с одним академиком так часто не общался, как с Ефимом Ивановичем.

Его идея слияния больниц с поликлиниками была рациональна по своей сути. Все видели, что в больницах работали самые опытные клиницисты, чего не скажешь о поликлиниках. И цель была благородна: приблизить вплотную этих клиницистов к больным людям. А вскоре началась чехарда. Скажем, иные больницы в глубинках были разделены от поликлиник на несколько километров. Дороги, сами понимаете, какие были. Врач начинал метаться туда-сюда. Никакого эффекта! Кроме того, оба этих звена имели своих главных врачей, главных бухгалтеров, завхозов... Кого сокращать, кого оставлять? Пошли склоки, неприязнь...

А медицинская газета вынуждена была освещать ход выполнения приказа министра. Смирнов лично, не реже двух раз в месяц, приходил в редакцию, советовался, слушал, вникал в наши аргументы, ведь мы в этих больницах и поликлиниках чувствовали себя как дома. И вот тут пригодился опыт Якова Григорьевича Дуброва. Он помог выстоять газете перед суровым приказом министра. Нельзя было поголовно вводить такую реорганизацию. У нас в штате работали еще два опытнейших сотрудника: профессор Эдельштейн и заведующий иностранным отделом Герцберг. Существовала разветвленная корреспондентская сеть. И для них план работы был законом. Составлению этих текущих и перспективных планов уделялось огромное внимание. Подключались Минздрав, академики, специалисты... Да и вообще страна жила строго по плану, даже Госплан был...
Наша газета, продолжал Аба Черняховский, считалась одной из лучших в стране. Об этом говорит такой беспрецедентный факт: сразу почти половина редакции была награждена орденами: главный редактор, заместитель, ответственный секретарь, военные корреспонденты и я.

Редакционные «четверги»

Аба Львович вспоминает, что в редакцию, она располагалась на улице Кропоткинской, заходило очень много всякого медицинского люда: врачи как центра, так и провинции, ученые, порою очень известные - скажем, Николай Нилович Бурденко, он заглядывал если не каждый день, то через день, пил чай. Знаменитый хирург только что получил генеральское звание, но поверх мундира надевал не уставной полушубок, а громадную доху, которую ему подарил А.Н.Косыгин.

Я.Г.Дубров предложил «организовать» гостей и создать редакционные четверги. Л.П.Лобова к ним относилась очень серьезно, учитывала каждую мелочь, включая угощения. Разрабатывалась очередная тема «четверга», под эту тему намечались вопросы, искались специалисты, всё стенографировалось. Иногда набиралось до 20 приглашенных. Ну, скажем, очень интересно проходил разговор о земском здравоохранении. В центре внимания оказался известнейший историк Страшун, он знал о земстве всё! Сам Страшун из дворян, блестяще говорил, любил покрасоваться, был человеком картинным. Уже тогда все соглашались, что дореволюционный опыт должен быть востребован.

Его Величество Санпросвет!
 
Аба Львович помнит времена, когда районные газеты принимали информацию через центральное радио. В определенный час на определенной волне диктор медленно, с четким произношением диктовала всякие сообщения. Машинистка, надев наушники, вела карандашную запись. Кроме того, по почте приходили так называемые бюллетени Центрального института санпросвета со статьями на медицинские темы. Главным редактором их был Аба Черняховский, а автором статей нередко выступал Яков Дубров.

А в эфир стало выходить радиообозрение «Здоровье - всему голова». Главным редактором был всё тот же А.Черняховский, режиссером - главный режиссер Всесоюзного радио Верник. С его помощью создавались на тему здоровья небольшие театрализованные радиосценки. Как всё начиналось?

Когда я пришел к директору института с идеей выпускать бюллетени, мне сказали, что без согласия ЦК такой проект невозможен, -вспоминает А.Черняховский. - Мы поняли, что на согласование могут уйти годы. Пришлось нарушить существующую практику и реализовывать идею на свой страх и риск. В редакции «Правды» я взял адреса всех 84 областных газет, стоимость подписки составляла 8 руб. в год. Дело пошло. Главные редакторы с мест нас благодарили. Пошли дальше, стали рассылать в районные газеты, а их насчитывалось 3 тыс. Потом при Институте санпросвета была создана специальная радиолаборатория, оснащенная современной техникой. Так что наши пленки, попадая на Всесоюзное радио, без переписи могли идти в эфир.

Все эти проекты и программы формировали в стране важнейшее направление в сохранении здоровья народа - профилактика, пропаганда медицинских знаний. Над этим трудились санпросвет и газета «Медицинский работник», которая с 1962 г. обрела нынешнее название. Безусловно, многое изменилось с тех пор. Но главная задача газеты осталась прежней - помогать отечественному здравоохранению. И не забывать о тех журналистах, кто работал до нас.

Владимир ХРИСТОФОРОВ,
спец. корр. «МГ».