Он был любимцем студентов

Пётр Саввич Платонов родился в 1823 г. в слободе Серебрянка Старооскольского уезда Курской губернии в семье сельского священника. Повинуясь желанию отца, он окончил духовную семинарию в Курске, но затем решил посвятить себя медицинской профессии и в 1846 г. поступил в Петербургскую медико-хирургическую академию. Учился он отлично и академию окончил в 1851 г. первым выпускником.

В клинике Пирогова

Еще в годы студенчества Платонов увлекся хирургией и много времени проводил в клинике Пирогова: одно время, будучи студентом 4-го курса, он даже выполнял там ординаторские обязанности. Не удивительно, что после получения врачебного диплома он был прикомандирован ко 2-му Военно-сухопутному госпиталю, где находилась тогда госпитальная хирургическая клиника Пирогова, и стал ординатором этой клиники.

С этого времени в течение целых пяти лет Платонов работал бок о бок со своим учителем, был рядом с ним и на операциях, где постигал секреты его хирургического мастерства, и во время экспериментов, в ходе которых приобщался к научным идеям Пирогова, постигал его замыслы и свершения. Всё это способствовало практическому и научному росту молодого врача, становлению его как хирурга и ученого.

В госпитальной хирургической клинике, наряду с обычной практической работой, Платонов начал заниматься и научными исследованиями. Молодой хирург с первых же шагов показал себя внимательным, чрезвычайно наблюдательным врачом-исследователем. Большую часть своих трудов (и, пожалуй, самые интересные из них) он посвятил хирургии и тесно связанной с ней анатомии, нормальной и патологической.

В клинике Пирогова Платонову приходилось лечить немало больных, страдавших заболеваниями глаз: вне зависимости от того, требовалось им оперативное или консервативное лечение, все они попадали тогда в хирургическую клинику. Например, ему довелось наблюдать «интересный случай сложной болезни» - у больной предполагалась ревматическая офтальмоплегия правого глаза с амблиопией и парезом лицевого нерва. «Это предположение было тем вероятнее, -считал Платонов, - что осенью 1850 г. ревматические поражения неврилемы, сопровождаемые различными нервными явлениями, по замечанию г-на профессора Пирогова, господствовали эндемически в нашей столице, и мы в своем госпитале в течение одного месяца имели нескольких больных». Диагноз болезни, с которой Платонов столкнулся впервые, испугал его. «Признаюсь, я, мало еще знакомый с наблюдениями, - писал он, - так был напуган названием болезни, что ничего хорошего не мог обещать больной, по крайней мере относительно зрения: я предполагал, что оно со временем должно быть совершенно утрачено. Но г-н профессор Пирогов, основываясь на своих наблюдениях и практических результатах, сделал предсказание, диаметрально противоположное моему. К удивлению моему, самый факт оправдал вполне предсказание профессора Пирогова».

Этот случай стал для Платонова хорошим уроком - одним из многих, которые преподал ему учитель.

Во 2-м Военно-сухопутном госпитале и в клинике Пирогова Платонову приходилось встречаться с самой различной патологией. В одной из своих работ он описал поучительный случай «исправления выстоя-щих лопаток и искусственного развития грудной клетки» у 11-летнего мальчика, которого он лечил консервативно, с помощью корсета. В другой работе Платонов подытожил свои наблюдения над применением нового уретротома, предложенного Сивиалем: он пришел к выводу, что «по нашему убеждению, уретротом г-на Сивиаля, кроме своей оригинальности и сложности, ничем более не   замечателен   и   не  обещает практической пользы», а «метода» лечения Сивиаля - трудная, неверная и во многих случаях вредная и опасная. А в статье «Вывих большой и малой берцовой кости назад», которую, как было указано, доктор Платонов «составил по своим практическим заметкам», он дискутировал с сообщением, представленным в 1852 г. проф. Смитом Дублинскому медицинскому обществу.

Диссертация

В это же время он заинтересовался весьма актуальной для хирургии проблемой нарывов (абсцессов) подвздошной впадины и решил посвятить этому будущую диссертацию: ясно, что тему эту ему мог рекомендовать только   Пирогов, который изучал проблему возникновения и лечения таких нарывов. Платонов пошел по стопам своего учителя. Глубоко изучив избранную проблему, использовав различные методы исследования, в том числе метод клинического наблюдения, он в 1853 г. представил свою диссертацию «De abscessu iliaco vero seu abscessu perityflitico»  к защите.

Диссертация молодого врача из клиники Пирогова вызвала большой интерес. Уже в начале своей работы, отметив, что «в русской литературе о подвздошных нарывах мы ничего не находим, кроме клинических лекций проф. Н.И.Пирогова», Платонов, верный анатомо-физиологическому направлению своего учителя, привел детальное топографо-анатомическое описание подвздошной впадины и образующих ее частей (фасций), а также подробно описал «части, лежащие внутри подвздошной ямы» - кишки, подбрюшинную клетчатку, брюшину. Только после этого он перешел к клинической части своего исследования - к «припадкам», «ходу, продолжению и исходу болезни». Детальный анализ позволил ему сделать ряд важных выводов - о том, «что самый счастливый исход их (подвздошных нарывов - М.М.) есть разрешение нарыва»; «что вскрытие гноя наружу не всегда безусловно спасает жизнь, но что во всяком однако ж случае этот исход несравненно лучше остальных»; «что излитие гноя в полость брюшины и омертвение нарыва почти всегда влекут за собою смерть»; «что болезнь до тех пор нужно считать опасною для жизни, пока не будут уничтожены все остатки (residua) ее». Касаясь этиологических моментов, Платонов высказал мнение, что «причины подвздошных нарывов скрываются или в кишках, то есть в слепой кишке, червеобразном отростке ее и в S-образной кривизне, или вне их, то есть в окружающей клетчатке и в других более или менее отдаленных органах».

Примечательно, что в диссертации Платонов часто ссылался на наблюдения и клинический опыт Н.И.Пирогова. Так, описывая некоторые формы заболевания, он замечал, что «подобные больные были в клинике профессора Пирогова». Говоря об отдельных причинах болезни, он ссылался на то, «как это было наблюдаемо в клинике профессора Н.И.Пирогова». Касаясь главной цели врача, которая «должна состоять в достижении резорбции гноя», он писал, что «доказательством служат наблюдения профессора Пирогова при аутопсиях», и цитировал его клинические лекции о нарывах подвздошной впадины, опубликованные в медицинской газете «Друг здравия» (1852). Наконец, приводя целый ряд разноречивых мнений по предмету своего исследования, Платонов считал, что «для примирения этих разногласящих мнений необходимо, кажется, следовать замечаниям профессора Пирогова».
 
Защита диссертации прошла успешно, и Платонов стал доктором медицины и хирургии. Вскоре после этого, оставаясь ординатором 2-го Военно-сухопутного госпиталя и продолжая заниматься хирургической практикой, он занял должность прозектора кафедры описательной анатомии (этой кафедрой заведовал тогда известный хирург П.А.Наранович). Кроме прозекторских обязанностей, Платонов преподавал анатомию и даже читал лекции студентам вместо профессора Нарановича: на каждой лекции он демонстрировал приготовленные им анатомические препараты.

Хотя занятия анатомией и отвлекали Платонова от практической хирургии, они оказывались для него чрезвычайно полезными: ученик Пирогова, он был воспитан в духе передовых идей анатомо-физиологического направления хирургии, понимал важность знания топографической анатомии. Впрочем, занятия эти оказались полезными и для тех, кто изучал эту науку, так как Платонов составил и опубликовал в 1856-1858 гг. первые части руководства по описательной анатомии (учение о костях и суставах) - впоследствии это руководство, принятое Медико-хирургической академией как учебник для студентов, было отмечено премией Загорского.

Выполняя обязанности преподавателя анатомии, Платонов показал себя отличным знатоком этой науки и завоевал в академии авторитет знатока и специалиста в области анатомии (впрочем, таково было мнение и широкой общественности: в «Энциклопедическом словаре» Брокгауза - Ефрона он был назван «русским анатомом»). Поэтому не удивительно, что уже в 1856 г. Платонов стал адъюнкт-профессором кафедры описательной анатомии.
Казалось бы, путь к научной карьере ученого-анатома перед Платоновым был открыт. Но он думал иначе, потому что главным делом своей жизни по-прежнему считал хирургию. Вот почему Платонов с радостью встретил предложение профессора Рклицкого (Н.И.Пирогов в то время уже не работал в Медико-хирургической академии), а затем и решение конференции академии вернуться к активной хирургической деятельности и стать адъюнкт-профессором оперативной хирургии и хирургической клиники с условием продолжать так нравившееся студентам, да и профессорам академии преподавание описательной анатомии.

Профессор хирургии

Круг обязанностей молодого адъюнкт-профессора Платонова стал большим и многообразным. В академии удивлялись, как он успевал, осуществляя преподавание студентам четырех курсов (из пяти существовавших тогда в академии), справляться с такой огромной нагрузкой. Действительно, как свидетельствовал отчет академии за 1857/1858 учебный год, Платонов был очень загружен. Полный курс описательной анатомии по свежеприготовленным препаратам, включавший лекции и репетиции, он преподавал самым младшим - студентам 1-го курса. Со студентами 4-го курса он в клинике проводил обходы и разборы историй болезни, операции и перевязки больных, а в морге - вскрытия и операции на трупах. Он читал десмургию и механургию и занимался со студентами наложением различных повязок (на фантоме и на больных), а на лекциях демонстрировал, как правило, своих пациентов с переломами и вывихами. Он показывал выпускникам - студентам 5-го курса - на трупах самые различные операции, излагая здесь же краткий курс хирургической анатомии.

Немалой была и чисто хирургическая нагрузка Платонова. Летом 1857 г. его назначили «особым хирургом» 2-го Военно-сухопутного госпиталя: это была высокая честь, но и огромная ответственность. «Он был освобожден от всех других ординаторских обязанностей и помещен на казенной квартире подле самого госпиталя, - писал историк хирургии П.А.Белогорский. - Последнее обстоятельство обязывало его как в неучебные, так и в вечерние и ночные часы учебного времени безотлучно находиться вблизи госпиталя. Главная обязанность адъюнкт-профессора Платонова состояла в безотлагательном осмотре и подавании оперативного пособия тем из поступающих в госпиталь хирургических больных, которые по роду болезни или свойству припадков не могли быть оставлены без деятельного пособия, до обыкновенной профессорской визитации или до утренней ординаторской визитации, в неучебное время. Сюда относились случаи поступления в госпиталь в ночное время больных с ущемленной грыжей, со сложными переломами костей, свежими вывихами суставов, с инородными телами в естественных полостях, с повреждениями, вызывающими обильныя кровотечения, и т.п.»

Таким образом, Платонов должен был оказывать, выражаясь по-современному, экстренную хирургическую помощь всем больным, поступавшим во 2-й Военно-сухопутный госпиталь.

В 1858 г. ученый был командирован за границу для изучения опыта деятельности хирургических клиник Франции и Германии. Поездка была первоначально рассчитана на один год, но впоследствии ее продлили еще на год. Во время этой командировки Платонов регулярно сообщал российским врачам о ставших ему известными новостях европейской медицины, о деятельности ведущих хирургических клиник.

В зарубежных клиниках его внимание привлекали новые методы лечения, например, лечение анкилозов по способу лионского хирурга Бонне. Хотя Платонов и весьма положительно оценил способ Бонне, всё же, за недостатком собственного большого клинического опыта, он присоединился к мнению тех парижских хирургов, которые, как он писал, «почтительно приняли предложение Бонне, отложив окончательный приговор до дальнейших собственных наблюдений и практических убеждений».

Собственные наблюдения и практические убеждения - вот что, по мнению Платонова, шедшего и здесь по стопам своего учителя Н.И.Пирогова, должно было определять направление практической и научной деятельности.

«Таблицы операций»

Большой интерес вызвал солидный труд Платонова «Таблицы операций, производимых над человеком» (1860). Работу над этим трудом, которую он намечал начать еще в Петербурге, он провел, в основном, во время зарубежной командировки. «Идея составления оперативно-хирургических таблиц существовала у меня давно, но я не мог ее выполнить, потому что не был положительно и практически знаком с разными способами операций, - писал Платонов. - Я выполняю мою идею теперь, после моих занятий в парижском амфитеатре и после строгих наблюдений в разных европейских клиниках».

Действительно, намерение осуществить такую работу окрепло у Платонова, когда в Париже он познакомился с трудом проф. Фано «Оперативно-хирургические таблицы» (1857). Однако таблицы французского хирурга оказались далекими от совершенства. «Оне показались мне не вполне удовлетворительными, - деликатно замечал Платонов: -
1) потому что в них не обозначены некоторыя важнейшия операции;
2) потому что в них не описаны чужестранные (не французские) способы; 3) не выставлены некоторые из замечательных, даже французских, способов; наконец, 4) некоторые операции описаны темно и неполно».

Не теряя времени даром, Платонов решил в своем труде представить те операции, которые производили тогда в европейских и особенно во французских клиниках лучшие хирурги. Из всех операций он выбрал лишь те, польза которых была доказана клиническими наблюдениями.

Он сформулировал правила, которые относились ко всем лигатурам. Эти правила основывались: «1) На знании отношений главных артерийных стволов к соседним органам; 2) на знании хода и направления их; 3) на знании направления разреза для отыскания известной артерии; 4) на знании слоев, покрывающих известную артерию; 5)наконец, на знании подведения зонда под каждую артерию в частности».

Эти поистине пироговские правила, основывавшиеся на скрупулезном знании топографоанатомических особенностей, были чрезвычайно важны для хирургов, только приступавших тогда к операциям на артериях. А составленные Платоновым таблицы содержали экстракт того, что надлежало подробно описывать в руководствах по оперативной хирургии: здесь указывались области, в которых накладываются лигатуры, говорилось о главнейших отношениях артерии к соседним органам и о ее направлении, рекомендовалось направление разреза для отыскания артерии, перечислялись слои, которые должно проходить, советовался способ подведения зонда или лигатурной иглы под артерии, обращалось внимание на весьма существенные замечания.

...Во время зарубежной командировки Платонов работал много и напряженно. Знакомство с различными медицинскими школами, интенсивная работа в хирургических клиниках, научные исследования и обобщение результатов собственных наблюдений - всё это отнимало много времени и сил. Будучи в Германии, в Гейдельберге, Платонов заболел воспалением легких. Лечение не помогало, и он решил поехать в теплую Италию, в Венецию. Но и здесь болезнь продолжалась. Платонов отправился домой и по дороге, в Дрездене, умер - как оказалось, от чахотки.

Платонов был незаурядным, талантливым человеком. «Обладая изящной наружностью, прекрасным общим образованием и блестящими ораторскими способностями, он был в то же время даровитым хирургом-практиком. Лекции его отличались зрелостью мысли, строгим анализом и литературной обработкой, почему он был любимцем студентов». Так писал Русский биографический словарь об ученике Пирогова Петре Платонове. Ранняя смерть не позволила этому перспективному ученому - хирургу и анатому - полностью раскрыть свои возможности. Но и то, что он успел сделать, дает основание сохранить его имя и труды в истории отечественной хирургии.

Марк МИРСКИЙ, профессор.