Долой стереотипы!

Если мы хотим работать в гибкой, уважающей труд врача системе

С появлением доказательной медицины в корне изменился подход ко многому. Однако наши «эксперты» зачастую не хотят признавать того, что доказано многочисленными рандомизированными клиническими исследованиями. У нас привыкли полагаться на личный опыт и непрекословное подчинение более молодых старшим. «Мало ли что где написано, нужно меня слушать и учиться!» – то и дело слышим мы от общепризнанных авторитетов – академиков и профессоров. Хотя в ряде случаев их признание вызывает определённые сомнения. Чины, как известно, людьми даются… К тому же частная медицина развивается семимильными шагами и вполне способна конкурировать с государственной.

О плюсах частной медицины

Отрадно, что уже во многих крупных городах нашей страны есть настоящие частные медучреждения, аналогичные западным, где руководство много предпринимает для повышения квалификации своих сотрудников. Это же в первую очередь в его интересах. В таких клиниках врачи собираются, разрабатывают внутренние протоколы, приглашаются с лекциями эксперты с мировым именем для проведения мастер-классов в той или иной области медицины.

Итак, в частной клинике (именно в частной клинике, а не ша-рашкиной конторе) врачи получают доступ к зарубежным сайтам и, что самое главное, – время, чтобы их изучать. Такой опыт здорово меняет медицинское мировоззрение, особенно у молодых специалистов.

Кроме того, частная медицина открывает новые возможности для оказания более качественной помощи: нет зависимости от набора лекарств, закупаемых стационаром, от тех специалистов и методов лечения, которые есть в лечебном учреждении. Ведь в платную клинику на консультацию ты можешь пригласить самого хорошего специалиста, а не того, который случайно оказался с тобой в одном штате. Помимо всего прочего, здесь больше возможностей использовать препараты офф-лейбл (для лечения болезней, которые не указаны в показаниях в инструкции), идти новыми путями в лечении.

В государственной медицине до последнего будут использовать однажды установленные стандарты. Такая ментальность – проще идти, что называется, по накатанной, а не прислушиваться к новому. Ксенофобия просочилась и сюда.

Не путать понятий

В частной «клинике» у метро врач просто тонет в рутине. Он может миллион раз совершать одни и те же ошибки, и никто, включая его, об этом не будет знать: консилиумов и клинических разборов обычно в таких заведениях нет. При этом, несмотря на лечение, заболевание будет переходить из обострения в ремиссию. Компенсаторных механизмов у нашего организма хватает. Мы даже сами не представляем, насколько живучи. Но врач, который перестал учиться, никогда не узнает, прошла болезнь сама или помогло лечение. А чтобы не задумываться об этом совсем, можно сразу назначить лечение «из пушки – по воробьям» или, например, антибиотики при вирусной инфекции – на всякий случай. И совершенно неважно, что антибиотик никак не воздействует на вирус.
В таких учреждениях люди просто зарабатывают деньги. Никакой нормальный, адекватный и порядочный врач не может продержаться на рутинном приёме долгое время. Но есть и «подлецы души» – они терпят эту рутину ради заработка. И, что очень печально, этот заработок во многих случаях является результатом неквалифицированного, зачастую умышленно, лечения больных.

О работе с любовью

Похожая ситуация наблюдается, к сожалению, и в государственных медицинских учреждениях. Люди, работающие там, стремительно выгорают, становятся грубыми. А как иначе, если заниматься только рутиной? Все эти врачи в государственных поликлиниках и больницах хамят не потому, что они злые, а потому, что они ужасно устали. Пациенты часто ведут себя неадекватно, это нормально, когда твой близкий человек болеет. И если у врача нет таких шикарных условий, как в нормальной частной клинике, если на приём отводится не час, а с десяток минут, это приводит к злобе и агрессии: вникать нет времени, проще создать атмосферу, когда сами пациенты от тебя ничего хотеть не будут.

Очень сложно давать рекомендации молодым врачам: как работать с любовью в условиях, предлагаемых государством, и не поддаваться соблазну формального подхода к делу.

О выборе молодёжи

«Если бы я остался в государственной медицине, я бы совершенно точно не знал всего того, что я знаю сейчас. Просто я бы и мозгами остался там. И те вещи, которые мне тогда казались нормальными, сейчас мне нормальными не кажутся. Но всё это я понял, лишь придя в частную медицину. Когда я пришёл работать в частную клинику, я словно оказался в другом измерении. Поверьте, большинство моих бывших сокурсников другого вам не скажут», – с восторгом рассказывает молодой сотрудник одной из частных московских клиник.
И ежу понятно: врачу, тем или иным путём попавшему в такую клинику, никакие идеи и мотивы не смогут заставить вернуться в государственную медицину. Он просто не сможет там работать, в этой негибкой, несовременной, не уважающей труд врача системе.|

О взаимопонимании с коллегами

Для того чтобы быть более или менее в курсе медицины на современном этапе, необходимо читать исключительно зарубежную литературу. Это возможно, лишь владея английским языком на достаточном уровне. К сожалению, процент англоговорящих российских врачей всё ещё невелик. Отсюда и вытекает ряд проблем, с которыми сталкивается наш врач, стажировавшийся за рубежом, по возвращении на родину.

Один наш признанный корифей медицины как-то сказал: «Доказательная медицина – это религия. Ты либо веришь в неё, либо нет». Как известно, работая по принципам и постулатам доказательной медицины, абсолютно все решения принимаются на основе результатов клинических исследований. Конечно, лучший подход в любом деле, а особенно у постели больного – индивидуальный. Но он должен базироваться и основываться на доказанных данных.

Жить среди тех, кто не верит, сложно. Однако когда у тебя в голове есть чёткая схема, то не нужно спорить с собой. А это – главное. В дискуссиях с кол ле-гами, которые не признают доказательную медицину, невозможно победить: нет единой точки опоры. Для них аргумент – свой опыт, а не результаты исследований.

Итогом этих разных взглядов на источник знаний является то, на что жалуются пациенты: к одному врачу пришли – сказал одно, к другому пришли – сказал другое. Неудивительно, что такой разброс точек зрения у специалистов формирует недоверие пациентов.

О совершенствовании без отрыва от производства

За рубежом врачи знают больше. В частности, это происходит вследствие постоянного обсуждения больных друг с другом. У них не бывает так, что один врач кого-то лечит, а остальные даже не знают о существовании этого пациента. Там каждый день проводятся обходы врачами разных специальностей. При этом присутствуют молодые врачи,ординаторы и студенты старших курсов обучения.

Именно в таких дискуссиях зачастую и рождается истина. Это очень ценно и в плане результата лечения, и в плане обучения. В нашей стране таких обсуждений гораздо меньше. Бывают консилиумы, но часть из них довольно формальна. Профессор скажет, как отрежет: «Лечим так!» – и всё. Эти мероприятия не вызывают энтузиазма по нескольким причинам: у врачей нет времени (всё-таки бумажной работы, мягко говоря, довольно много), надо договариваться с коллегами, а это отдельная история, кроме того, нет желания двигаться вперёд – отсутствие мотивации.

Раз положено – надо дать

Как пример: при многих неврологических заболеваниях у нас используют ноотропную терапию. Но нигде в мире не существует доказательств эффективности данного вида лечения. А наше государство тем временем тратит на эти препараты огромные деньги, вынуждая врачей назначать их без всяких показаний. А ведь эти суммы можно было бы использовать с гораздо большим эффектом!

Если не существует препаратов, которые помогут пациенту, врачу приходится кривить душой и говорить: «Давайте попробуем этот препарат». Хотя сам врач не особо верит в эффективность назначенных таким образом средств. Просто если ты не назначаешь лечение, больной думает: «Плохой врач, пойду-ка я к другому». Тогда как в этой ситуации самым лучшим врачом является тот, кто не назначил лечения.

Кроме того, гипердиагностика присутствует в отечественной медицине повсеместно. Нашему пациенту проще поверить в то, что он болен, нежели здоров. По-видимому, это наша этническая черта: нам в радость быть бедными и больными, в злобе шипя на здоровых и богатых. Это вряд ли объяснимо, но факт: такую позицию нашему человеку занять проще.

Не каждый врач хороший психолог

Подавляющие большинство пациентов – это люди с хроническими заболеваниями. Им, помимо непосредственно медицинской, необходима помощь психологическая, причём профессиональная. И она должна быть не дополнением к лечению, а его составляющей.

Пациенты зачастую не замечают прогресса в лечении или считают его незначительным. В отсутствие психолога очень трудно помочь им наблюдать этот прогресс.

Бесплатно хорошо не бывает

Все эти трудности, с которыми сталкиваются врачи и пациенты, – во многом результат скудного финансирования отрасли. Всё же странное это словосочетание – «бесплатная медицина». Ведь если ты приходишь в поликлинику и не оставляешь там денег, это не значит, что ты не заплатил за приём: ты заплатил из своих налогов.

Правда, власти решили, что денег поликлинике нужно давать очень мало. А если платишь за что-то очень мало, то, скорее всего, и результат будет определённым. А бывает, что и финансирование достаточное, но распределение денег и организация процесса чрезвычайно неэффективны. Случайно это или преднамеренно выходит – вопрос риторический.
Но так уж устроен человек, что надежда умирает последней. Мы все не прекращаем верить в то, что когда-нибудь система изменится, и у врачей будут все условия, чтобы просто хорошо


Он выбирает доказательную медицину!


делать свою работу. И неважно, что в эту пору чудесную нам жить не придётся. Всё равно – верим.

Напоследок – о диссертациях

Довольно часто мы слышим: «Любой уважающий себя доктор должен стать кандидатом наук!» Однако при более глубоком погружении в эту проблему далеко не все понимают, зачем она нужна, эта диссертация? И действительно: убедительно ответить на этот вопрос не может никто.

Вероятно, это нужно для того чтобы говорить больным: «Верьте мне, я кандидат наук»? Но у хорошего врача нет проблем с доверием пациентов, независимо от надписи на кабинете. Или чтобы родные гордились? Но разумно думать, что гордость вызывают конкретные результаты работы, а не красивые названия.

В нашей стране есть множество остепенённых людей, которые далеко не ассы в практической деятельности. Это звание уже достаточно серьёзно дискредитировано. На сегодняшний день учёная степень нужна лишь для статуса в медицинском сообществе.

Если ты кандидат или доктор наук, это значит, ты выполнил какую-то осмысленную и практически значимую работу. Но, как это ни прискорбно звучит, чаще всего такой труд оказывается совершенно напрасным.

Формальный подход пришёл и в науку. Учёная степень нужна лишь для продвижения по карьерной лестнице. 99% диссертаций идёт в стол. Наука для галочки – анекдотично, не правда ли?

Поэтому не нужно удивляться тому, что люди не рвутся в аспирантуру. Престиж науки в нашей стране безвозвратно утерян. Мартышкин труд в течение трёх лет за копеечную стипендию не понятно во имя чего под соусом нравоучений профессуры, которая в большинстве своём давно не та, какой её преподносят, мало кого вдохновляет. И это нормально. Невозможно найти интерес там, где нет никакого практического выхода.

Социальный статус под названием «аспирант» в наше время ничего кроме пожиманий плечами, за редким исключением, не вызывает. Молодёжь нынче другая. Терпеть наплевательское отношение государства мало кто будет. А что вы хотели – эпоха диктует своё.

Дмитрий ВОЛОДАРСКИЙ,
обозреватель «МГ».