Кит Фокс: Дать человеку шанс на жизнь – это главное

Участники Российского национального конгресса кардиологов, обсуждая актуальные вопросы интервенционной аритмологии, с особым интересом встретили доклад гостя – профессора Эдинбургского университета Кита Фокса. Знали – учёному мирового уровня есть чем поделиться с коллегами по профессии. Международный эксперт острых коронарных синдромов известен как автор новых методов предотвращения формирования опасных тромбов в поражённых артериях. На этот раз ему предстояло рассказать о многосложной практике ведения пациентов с фибрилляцией предсердий и показаниями к чрескожному коронарному вмешательству.

Естественно, наш первый вопрос к гостю из Шотландии: его впечатления о московской встрече?..

– Искренне рад крепнущему сотрудничеству с Российским кардиологическим обществом. Нам есть чему поучиться друг у друга, и я не сомневался, что конгресс будет успешным и продуктивным. Для меня это вторая встреча с российскими коллегами. Первая состоялась год назад, в Казанском государственном медицинском университете, который так же радушно принимал ведущих европейских и российских кардиологов. Тогда я смог пообщаться с академиками Евгением Шляхто, Ренатом Акчуриным, руководителями здравоохранения Республики Татарстан, преподавателями и их студентами.

И вот новый масштабный конгресс, который – уверен – откроет новые перспективы успешного противоборства с грозным недугом на основе инновационных медицинских технологий. Это очень важно – снова встретиться со специалистами, коллегами разных стран, обменяться накопленным опытом. В каждой стране есть свои достижения. Радует, что удалось в целом на 60% уменьшить смертность, улучшить общую ситуацию в кардиологии. Но проблем, что и говорить, ещё предостаточно.

– Как вам показалась Москва?

– Это замечательный город, потрясающей культуры, истории. Здесь я увидел интересное сочетание того, что сохранилось из минувших времён, и новизны. Не случайно – огромное число инноваций идёт из России.

– Как вы вошли в медицину? Что позвало вас в такую, прямо скажем, трудную профессию?

– Меня всегда привлекала биология. А люди более сложные существа, чем животные. Мне хотелось понять, как возникает болезнь, как она развивается. В Великобритании от гипертонии страдает каждый пятый, это основной фактор риска развития болезней сердца, инфарктов, инсультов. Каждый год около 270 тыс. человек поджидает сердечный приступ, почти каждый третий умирает прежде, чем успевает добраться до больницы.

Вместе с командой коллег мы выяснили, как можем снизить риск инфаркта и сердечной недостаточности. Исследовали влияние генетических и экологических факторов, приводящих к накоплению атером – жировых отложений в стенках кровеносных сосудов.

Изучили ключевые гены, участвующие в регуляции артериального давления и развитии склерозирования артерий. Это помогло нам понять механизмы развития доказательной терапии. Разоблачая истоки болезни, раскрыли макияж кровеносных сосудов у пациентов с ишемической болезнью сердца, смогли выявить группы риска, предложить пути борьбы с недугом.

– Семейные традиции?

– О, нет!.. Я родился в Зимбабве. Отец работал в банке. В семье я первым связал свой путь с медициной. Окончил университет в Шотландии, в Эдинбурге. А затем побывал в Америке – в США, других странах, после чего вернулся в Шотландию.

– Сегодня вы входите в число международных светил в области кардиологии. Наверное, непросто было завоевать подобный авторитет?

– Естественно, многие годы ушли на участие в научных проектах по изучению природы сердечно-сосудистых заболеваний, поиску эффективных средств, которые могли бы противостоять развитию болезни. Как учёного меня всегда занимали проявления острой коронарной артериальной болезни, исследования её базовых биологических механизмов... «Горячие линии» и научные сессии с новыми форматами дали возможность глубоко оценить результаты клинических исследований, выработать новые клинические руководства, проложить путь к созданию нового медицинского оборудования и методов лечения. У медиков есть чему поучиться друг у друга.

– Какими были ступени вашей научной карьеры?

– Работа в британском Фонде сердца профессором кардиологии, кардиологом-консультантом в королевском лазарете Эдинбурга, доцентом кафедры внутренней медицины и кардиологии в Университете Джорджа Вашингтона (США), старшим преподавателем кафедры кардиологии и почётным консультантом-кардиологом в
Университете Уэльса, руководителем отдела медицинских и радиологических наук Эдинбургского университета...

Два года возглавлял научно-клиническую программу Европейского общества кардиологов, был учредителем и почётным членом Европейского общества кардиологов. Будучи президентом Британского сосудистого общества многократно выступал с презентациями на тему острых коронарных синдромов, в том числе в Американской ассоциации сердца, Европейском обществе кардиологов, на других крупных международных встречах.

Не скрою – горжусь серебряной медалью Европейского общества кардиологов. Являюсь автором более 600 публикаций.

– У медиков, впрочем, не только у них, есть такое понятие – «выгорание». Встречаясь со смертью, сознавая порой своё бессилие помочь страдающему человеку, врач ощущает беспомощность. И у него опускаются руки... Вам такое состояние знакомо?

– Меня согревает другое – когда я вижу умирающего человека, и мы помогаем ему, даём ему новой шанс, возвращаем к жизни – это создаёт потрясающее впечатление!.. Зовёт и дальше идти непроторённой дорогой. Всё зависит от того, из чего исходить. Как ты смотришь на вещи...

Профессия медика предполагает личное мужество начинать что-то снова, с начала, споткнувшись, вставать и одолевать новые ступени. Мне повезло, что я стоял у истоков и, опираясь, на достигнутое моими предшественниками, сумел создать оригинальные научные программы по лечению острых коронарных симптомов с использованием новых методов реканализации, транскатетерного протезирования сосудов...

Помнится, похожий вопрос возник при встрече с казанскими студентами. Я тогда им привёл данные исследований: пациенты, которым проводилось операционное вмешательство на разных сосудах, а не только на тот, из-за которого возникла проблема в организме, показывали лучшие медицинские результаты.

– Россияне с тревогой отмечают, что в последние годы престиж доктора в стране как-то поколеблен. Существует ли подобная проблема для ваших коллег?..

– Думаю, что профессия врача заставляет его, прежде всего, думать не столько о престиже, сколько об успешности в своей работе. В каждой профессии, будь ты инженер, дизайнер, важно достигнуть именно этого успеха. Дело не в том, как ты носишь белый халат. Дело в том, как ты работаешь и что у тебя получается.

Пациенты не хотят быть сильно разделённым с лечащим врачом, чтобы тот находился на какой-то другой ступени. Они хотят общения с ним более или менее на равной основе.

– Вот такого живого общения на низовом уровне у нас порой не хватает... А оно ведь очень важно, не так ли?

– Сегодня особую роль приобретает превентивная кардиология, когда мы можем предотвратить заболевание, снизить риск до того, как получили всевозможные осложнения. Этого не добиться без общения с пациентом, не объяснив ему, как ему грамотно строить дальнейшую жизнь – увеличить физическую нагрузку, отказаться от курения... Конечно, врачу надо время, чтобы понять, от чего человек страдает... Без должного общения не обойтись.

– Вы оптимист или пессимист на своём нелёгком поприще?

– Конечно, оптимист. Но... порой только кажется, что мы делаем большие шаги. Время идёт, и убеждаешься – шаги маленькие, что достиг лишь небольшого. Нужны новые усилия. И тут важна вера, что ты можешь ещё чего-то достигнуть. Без оптимизма не обойтись.

– Груз лет ощущаете?

– Мне 64 года. И пока не чувствую себя стариком.

– Сейчас модно говорить о здоровом образе жизни...

– Он очень важен – здоровый образ жизни. Я был президентом специальной компании, нацеленной на то, чтобы остановить табакокурение, снять риски, связанные с этим. На мой взгляд, важно остановить курение на улицах. И нам удалось добиться немалого: заметно уменьшилось число курильщиков среди всех категорий – мужчин, женщин, молодёжи... А это означает, что снизился риск инфарктов и иных сердечных заболеваний.

– У вас горящий взгляд. За счёт чего вы поддерживаете интерес к жизни, бодрость настроения?

– Дружу с природой. Люблю лазить по горам, велосипедные прогулки вместе с семьёй. Бодрость подпитывает и сознание того, что я и мои коллеги выступаем первопроходцами. Наш вызов позволяет визуализировать многие заболевания с помощью компьютерной техники, в том числе новой, более мощной по-зитронно-эмиссионной томографии. Это согревает.

– Есть ли продолжатели ваших медицинских увлечений в семье?

– Дети говорят, что я слишком много отдал медицине. И это позволяет им заняться чем-то иным. Тоже много работают, но в других областях.

– Остаётся ли время для книг? Взаимоотношения с литературой, музыкой?..

– У нас в семье все увлекаются музыкой. Любим слушать хорошие мелодии. Когда выдаются свободные вечера, ходим в театр. По душе танцы, особенно национальные шотландские. Я всегда активный танцор при этом.

Когда дети были маленькими, я читал им не сказки, а поэмы. Они рано почувствовали вкус к поэзии. Знают Пушкина. Дорожат Лермонтовым. Помнят, что его предки были из шотландского старинного рода. Русский поэт приходится дальним родственником нашему легендарному барду Томасу Лер-монту – Томасу-Рифмачу, который оказал заметное влияние на шотландскую культуру...

Люблю снова и снова возвращаться к творчеству Шекспира.

– Что такое счастье в вашем понимании?

– Смотреть вперёд с надеждой, зная, что семья, близкие рядом.

– Ваш девиз по жизни?

– Мне памятны слова одного из нобелевских лауреатов, мысленно повторяю их в трудную минуту: «Мы падали гораздо больше, чем другие. Такова жизнь – сначала падения, потом успех...»

Вот и мой девиз по жизни: чем больше я стараюсь, тем более удачливым становлюсь!..

Беседу вёл Михаил ГЛУХОВСКИЙ.