23 декабря 2024
Хирурга жизнь – совсем не мед
Я вместе с медсестрой жду профессора в его кабинете, где всё – свидетельство тонкой натуры хозяина. Картины на стенах, томики стихов на полках, веточка рябины, видимо еще с зимы пламенеющая в белом чайном бокале, и настраивающий на философский лад контраст красок – умиротворяющего душу белого и будоражащего ее смятением алого. Едва я поделилась с вошедшим Поляковым своими ощущениями, как он сразу подхватил разговор:
– Смятение? Сколько его было за все годы! – говорит он, надевая перед зеркалом врачебную шапочку. – Вот оно – на лице, в морщинах да складках. Все следы тревог и потерь…
– Ну что вы, Виктор Петрович, вы же столько жизней спасли! – перебивает его медсестра, протягивая расписание. – А 4 тыс. операций чего стоят! Премий-то сколько – и отечественных и международных. К тому же у вас скоро юбилей, лучше вспоминать о хорошем.
– Вот именно – юбилей… Как раз повод для размышлений, – подчеркивает Поляков и, обернувшись ко мне, продолжает, – Не люблю, когда на самолюбие сироп льют. Хирургия – это суровая реальность. Даже порой жестокая. Ведь операция – всегда агрессия. А уж операцию на сердце ни с чем не сравнишь, тем более – на маленьком детском сердце. Каждая операция, на каком бы высоком уровне она ни проводилась, всегда риск. При удачном исходе душа ликует: успех! Но порой на столе остается бездыханное тельце. А ведь столько стараний, столько сил отдано, чтобы малыш жил. И пусть коллеги успокаивают – это редкий случай, не надо так убиваться, по нутру всё равно разливается горечь, которая жжет и разъедает. Родителям нет дела до того, что ребенок был обречен и что хирург даже в таких обстоятельствах старался помочь. Значит, взял на себя часть их боли. Невозможно найти слова, потому что их вообще не существует, чтобы всё объяснить им. Да и не нужны несчастной матери слова ни о критическом состоянии малыша, ни о высокой степени риска, ей нужен ее ребенок, которого уже нет. И хотя позади у хирурга множество вылеченных детей, он помнит лишь о потере. Помнит, перебирая предполагаемые варианты своей вины. Вины, которой не было. Врожденный порок сердца, осложненный комплексом отклонений, оказался не подвластным ни таланту, ни желанию использовать шанс. И, чтобы облегчить душу от смятения, выплескиваешь его в стихотворные строки.
И тут уже ни до званий и наград, ни до почестей и славы. Остается только вспомнить слова учителей о том, что абсолютной гарантии в медицине не бывает.
И что даровано судьбою
Учителя… Они не только посвящали в суть медицины, но и раскрывали ее проблемы, расширяли диапазон представлений о ее возможностях. Еще студентом, слушая лекции профессора Сергея Либова о возможностях оперативного лечения пороков сердца, Виктор понял, что будущее за кардиохирургией и что она превратится в значимое направление. Когда возглавивший кафедру профессор Георгий Рат-нер стал заниматься сердечной хирургией, применяя электрокардиостимуляцию, молодой Поляков работал в туберкулезной больнице, где уже в первые 3 года выполнил более 60 операций на легких, что, между прочим, делалось тогда лишь в Москве и Ленинграде. Тем не менее согласился перейти по приглашению ученого на его кафедру и заняться изучением аритмий. Углубившись в проблемы электрокардиостимуляции, которыми в то время почти не занимались, получил золотую медаль им. А.Л.Чижевского. Именно тогда появилась острая необходимость в многостороннем развитии кардиохирургической службы. Его, уже защитившего докторскую диссертацию, Г.Ратнер рекомендует новой профильной больнице, ставшей потом по инициативе Полякова специализированным областным диспансером.
Не было необходимых условий, оборудования, но были больные, нуждавшиеся в квалифицированном оперативном лечении и, несмотря на эти огромные трудности, Виктор Поляков начал выполнять операции на открытом сердце, применяя общееохлаждение пациента. Впервые в стране было проведено вмешательство при сложных нарушениях сердечного ритма, начато исправление сочетанных аномалий врожденных пороков. Забот было великое множество, а ему предложили еще и возглавить кафедру детской хирургии, на которую долго не могли найти руководителя. В то время она располагалась на территории двух больниц, далеко от диспансера. И в течение 13 лет Полякову приходилось курсироватьмежду всеми «точками», а потом вставать за операционный стол в диспансере.
Кардиохирургия в области стараниями Виктора Петровича стала с успехом набирать обороты. Слава мастера шла за ним по пятам. А он всё искал и искал новые возможности помощи страдающим аневризмой аорты, мерцательной аритмией. И нашел, разработав сложнейшую операцию «Лабиринт», за которую получил Национальную премию «Призвание».
Анализируя каждую методику, наблюдая за пациентами, сравнивая плюсы и минусы самочувствия больных, профессор с каждым разом всё чаще приходил к выводу, что в хирургии должно быть меньше… хирургии, в том смысле, что лечению пора стать менее агрессивным. Иными словами, надо уменьшать страдания тех, кому предстоит ложиться на операционный стол. Будучи человеком чувствительным и впечатлительным, ученый ощущал чужую боль. И почти всегда представлял, что скальпель прикасается к нему самому, думая о том, как сократить объем травматичности.
Помогло время. Наступил новый век и вместе с ним в разных науках, в том числе и в медицинской, появились новые веяния. В кардиохирургию пришли малоинвазивные технологии. Появились такие новшества, как стенты. Поляков принял их с радостью: шунтирование во многих случаях можно заменить стентированием. Стоит ввести волшебный стент в сосуд и он, как пружина, расширит суженный проход и даст дорогу кровотоку. И это – спасение, в первую очередь, при остром инфаркте миокарда.А как облегчили жизнь безопасные катетеры, помогающие «утихомирить» сложные аритмии...
Оставаясь главной для Виктора Петровича, кардиохирургия не была его единственной заботой. Он думал о том, что технологиями операций владеют в основном специалисты диспансеров, а врачи других больниц не всегда могут их освоить. А ведь всё это важно для помощи больным, для выработки общих подходов и преемственности в лечении. Подобные размышления могли привести лишь к одному решению – нужна кафедра, где будут совершенствовать свои знания врачи других лечебных учреждений. И по предложению профессора Полякова такая кафедра была открыта в Институте последипломного образования при Самарском государственном медицинском университете. Разумеется, что разместиться она могла только на базе областного кардиологического диспансера и что заведующим мог стать только ее «крестный отец» – Виктор Петрович Поляков.
Почти четверть века кардиологи обновляют здесь свои знания, расширяют профессиональный кругозор, узнают о перспективных технологиях диагностики и лечения. И на лекциях, и на семинарах обсуждаются важные пограничные вопросы. Курсанты считают, что такие обсуждения весьма эффективны – ведь они касаются столь важных проблем, как принципы направления на операцию, начинают лучше понимать отличия экстренных случаев от плановых, показания и противопоказания к ним. Слушатели благодарны за полученные сведения, стараются ничего не пропускать, и прежде всего лекции заведующего кафедрой. Ведь они не только информативны, но и красочны, эмоциональны.
Вообще профессор любит делиться тем, что сам знает. Ему нравится насыщать молодых информацией, стимулировать их мышление каверзными вопросами об особенностях разного вида пороков, давая пищу для самостоятельного мышления. А если надо – растолковывать и вкладывать в сознание. Ведь и его тоже учили с любовью. Помнит, как его преподаватель Владимир Соков, которого он считает великим врачом, еще в институте угадал в нем хирурга и потом доверил ему, 24-летнему выпускнику, провести операцию на легком. Не забывает, как тогдашний наставник Георгий Ратнер подбирал для него тему кандидатской диссертации, которую он защитил в 31 год и после которой через 6 лет стал доктором наук. Учитель также позаботился о том, чтобы ее тема – «Парная стимуляция сердца» обрела жизнь в клинике и принесла практическую пользу.
Всё это для него, ныне известного ученого-новатора, не просто факты былого, а прежде всего добрый урок теплого отношения к ученикам. Обдумывая вопросы исследований для них, учитывает многое – психологию натуры и темперамент, диапазон профессиональных интересов и склонность к творчеству. В общем всё, что относится к индивидуальным качествам. А в итоге один получает проблему, заставляющую как следует напрячься, чтобы сказать свое слово. Другому подбирается что-то попроще, но обязывающее идти вглубь задачи, а третьему для встречи с искомой истиной предстоит перерыть значительное информационное поле. При этом профессор прост с учениками, доступен для них и готов к общению. Понятно, что подобная демократизация отношений освобождает от внешних тормозов, которые порой рождает маститость шефа. Ясно, что это облегчает работу и удлиняет список последователей. Сегодня в нем значатся две говорящие цифры – 7 докторов наук и 22 кандидата.
И звездного часа достиг
Сейчас, в канун юбилея, перечисляя сделанное профессором Поляковым, его коллеги прежде всего вспоминают о том, что именно Виктор Петрович разрабатывал основы специализированной помощи, что именно он был инициатором создания Самарского областного клинического кардиологического диспансера, широко известного сегодня и в стране, и за ее пределами. Здесь трудятся маститые хирурги и талантливая молодежь, выполняются все известные виды кардиохирургических операций, включая уникальные. Обычными стали коррекции врожденных и приобретенных пороков сердца у взрослых и детей, в том числе у новорожденных. Более точно об этом говорит сам юбиляр:
– Самарская кардиохирургия на всё способна. Мы не уступаем ни одному центру в Москве, Новосибирске или С.-Петербурге. К основным направлениям, по которым проводятся операции, во-первых, относится ишемическая болезнь сердца. Вторая большая проблема – приобретенные пороки сердца. В настоящее время в нашей стране в связи с наркоманией всё чаще развивается тяжелое воспалительное заболевание клапанов сердца – инфекционный эндокардит. Разрушается клапан, возникает сепсис, больной погибает на глазах. И в этом случае только хирургия может спасти: удалить все воспалительные участки, заменить всё пораженное. Кроме того, примерно 1% детей рождаются с врожденным пороком сердца. Из них в первые полгода умирают больше половины, мало кто доживает до 30 лет. Поэтому таких больных нужно срочно оперировать, другого выхода нет. Следующее направление – хирургическое лечение нарушений сердечного ритма, которое развилось за последние 20 лет.
Казалось бы, столько сделано, что дыхание должно перехватывать от гордости, но когда я задаю итоговый вопрос: «Что для вас медицина?», он кивает на пламенеющие в бокале веточки и говорит:
– Вот, к примеру, как эти ягоды: смесь чуть уловимой сладости с горечью. В общем, как рябина красная…
Любовь ЛЮБИМОВА, корр. «МГ».
Самара.
Издательский отдел: +7 (495) 608-85-44 Реклама: +7 (495) 608-85-44,
E-mail: mg-podpiska@mail.ru Е-mail rekmedic@mgzt.ru
Отдел информации Справки: 8 (495) 608-86-95
E-mail: inform@mgzt.ru E-mail: mggazeta@mgzt.ru