Новые высоты высшего образования

В недавнем интервью заместителя министра здравоохранения и социального развития Российской Федерации В.Скворцовой (см. «МГ», № 1 от 13.01.2010) определен вектор на модернизацию отечественной системы среднего, высшего и последипломного медицинского образования. Главным объединяющим критерием должно стать внедрение единых государственных образовательных стандартов (кстати, частично уже подготовленных), которые будут сопряжены с профессиональными стандартами оказания медицинской помощи населению. По замыслу руководителей высшего медицинского ведомства, всё это позволит многое изменить как в медицинском образовании, так и в обеспечении кадрового потенциала отрасли.

О проблеме подготовки медицинских кадров мы беседуем с президентом Московского государственного медико-стоматологического университета, академиком РАМН Николаем ЮЩУКОМ. Высказать свои мысли по столь важной проблеме мы попросили его отнюдь не случайно. Долгие годы (почти 40 лет) Николай Дмитриевич занимается преподавательской деятельностью, пройдя по окончании Иркутского государственного медицинского института путь от рядового врача до декана, проректора и ректора одного из ведущих и авторитетных медицинских вузов страны. Поэтому уж кто как не он знает, что настала пора менять систему подготовки главной фигуры в медицине - врача.

Николай Дмитриевич, не так давно вы стали членом Общественной палаты России третьего созыва. Из 126 членов палаты, которую порой называют «главным гражданским контролером страны», примерно 7 медиков, в том числе вы. Палата еще молода. По вашему мнению, становится ли она взрослой? В каком ключе она и, в частности, ваш комитет должны сегодня работать - конструктивном или же будоражить общество? Ваш предшественник профессор Л.Рошаль напористо и бескомпромиссно критиковал Минздравсоцразвития России. Каковы ваши методы?

Избрание в Общественную палату ко многому обязывает. Сегодня в нашей стране идет активный процесс формирования гражданского общества, и в первую очередь это старается делать руководство РФ.

В последние десятилетия мы привыкли всё огульно критиковать. Некоторые и Общественную палату воспринимают в качестве трибуны для критики. У меня на это свой взгляд. Заявляя, что что-то в нашей жизни не так, давайте укажем путь, как это исправить. Если прежде такой возможности у нас не было, сегодня она предоставляется практически всем. Общественная палата РФ - это то место, где гражданское общество может поднять любую волнующую его проблему. Правда, делать это можно по-разному. Бесспорно, можно наступательно, но это не совсем мое.

Я думаю, что профессор Л.Рошаль очень много сделал за время своей работы в Общественной палате РФ. Это значимая фигура, выдающийся человек и политик. Он много делал и продолжает делать для нашей страны. Я уважаю его и его позицию, но мы разные. У каждого человека свои методы.

Полагаю, что Общественная палата обязана доносить до власти объективную картину того, как обстоят дела на самом деле, но говорить это языком взаимодействия. И решать вопросы позитивно. С одной стороны, стараться быть услышанными, с другой - слышать других. Касаясь Министерства здравоохранения и социального развития РФ, на которое часто обрушивается масса критики, я часто спрашиваю своих коллег, академиков: «А что сделали мы, какова наша лепта в изменение положения, в каких документах мы отразили свои предложения?» Надо всем умерить свою гордыню, дискутировать, уважая оппонентов, и решать общие дела. От нас ведь никто не прячет информацию, не держит за семью замками...

Поэтому мне кажется, что Общественная палата - это место для поднятия проблем, которые волнуют гражданское общество. Со столь высокой трибуны можно озвучить проблему и, согласуясь с федеральным законом об Общественной палате Российской Федерации, донести ее до руководителей любого уровня. Будучи реалистом, я не могу уверять, что всё будет так, как желает, по вашему выражению, «главный гражданский контролер страны». Но обратить внимание, услышать и постараться что-то изменить к лучшему - в этом, мне кажется, наша задача.

Поможет «гражданский контролер»

- Как вы, член Общественной палаты РФ, планируете сотрудничать с Минздравсоцразвития России?

- Что касается политики, которая проводится сегодня в здравоохранении, я ее стараюсь понять и в большинстве случаев разделяю. Хотя опять же что-то следует скорректировать. Основная проблема в том, что некоторые службы и департаменты Минздравсоцразвития России частенько запаздывают, отстают от того темпа, который задают руководители страны и высшего медицинского ведомства, а они должны работать на опережение. Но поскольку подчас работа делается в авральном режиме, это к хорошему не приводит.

Еще раз повторюсь - надо разъяснять медицинскому сообществу, гражданам России суть грядущих преобразований, чтобы люди понимали, куда мы движемся. Министр вправе иметь свою точку зрения, но общество тоже вправе изложить свое видение. В этом, я считаю, Общественная палата может быть полезна. Она ждет предложений медицинской общественности и читателей «МГ».

Недавно наш комитет Общественной палаты совместно с другими комитетами обсудил федеральный закон «Об обращении лекарственных средств», высказанные замечания и предложения были направлены в Госдуму РФ. Это заседание проходило совместно с представителями Комитета Государственной Думы РФ по охране здоровья и Минздравсоцразвития России. Могу отметить, что наши предложения были услышаны. Ключевыми положениями недавно принятого закона стали введение государственного регулирования цен на жизненно необходимые и важнейшие медицинские препараты, а также переход российских производителей лекарств на мировые стандарты качества (GMP).

Что касается высшей школы, то здесь предстоит устранить ряд перекосов. Сегодня остро стоит вопрос о клинической базе, без которой невозможно полноценно работать. Закон о клинической базе требует совершенствования. В целом же нужна стыковка различных законов федерального уровня, касающихся высшего медицинского образования.

А то доходит до того, что сотрудники кафедры, профессора сегодня даже лишаются права лечить больных. Но достаточно заглянуть в историю, и мы увидим, что заслуга нашей высшей медицинской школы в том, что процесс обучения у нас всегда шел непосредственно у постели больного. Этим самым решалось несколько задач - обучение, воспитание, проведение мастер-классов. Я до сих пор помню те обходы, которые проводил с нами, молодыми научными сотрудниками, академик В.Покровский. Их можно охарактеризовать модным теперь определением «мастер-класс». Меня поражало, как по-доброму и совершенно нестандартно Валентин Иванович смотрит больных менингитом маленьких детей, как классно пунктирует желудочки головного мозга. Так, у постели больного, мы многому учились от наших корифеев, постигая секреты мастерства. Сегодня это под вопросом, в результате страдают подготовка врача и воспитательный процесс.

В связи с новыми веяниями кафедры оснащаются импортными роботами, фантомами, манекенами, муляжами, на которых студенты отрабатывают умения и навыки. Это хорошо, однако никогда не заменит работу с пациентом, не научит общению с живым человеком, умению устанавливать с ним доверительный контакт, избегать деонтологических ошибок и по большому счету не даст возможности подготовить настоящего врача. Без непосредственной работы с больным это нереально. Обучение только с помощью тестов ведет порой к дегуманизации учебного процесса. Мне кажется, не все чиновники даже Минздравсоцразвития России понимают это. Чем скорее они осознают, сколь это важно, тем быстрее наша медицинская школа начнет продвигаться вперед.

Такие нестыковки в законодательстве мы планируем рассмотреть в Общественной палате и постараемся привлечь к ним внимание Минздравсоцразвития России и законодателей.

Вероятно, правительству и министерству нужно вернуться к рассмотрению вопроса планового распределения выпускников и обязательного финансирования студенческой практики, в том числе выездной.

Одним из важнейших моментов по-прежнему остается нищенская заработная плата медицинских работников. Причем сейчас больше страдают не простые врачи, а высшая школа - доценты, профессора, академики. Разница в зарплате профессора и заведующего отделением в Москве - примерно в 3 раза (один получает 22-25 тыс. руб., другой - до 70 и более тыс. руб.). Поэтому беспокоит отток специалистов из высшей школы в практическое здравоохранение. С одной стороны, это хорошо, но надо думать о тех, кто завтра будет готовить кадры. Медицинские вузы уже остаются без лучших преподавателей, и это очень тревожный симптом. Поэтому мы планируем провести социологическое исследование «Высшая медицинская школа: проблемы и пути решения» глазами преподавателей вузов, организаторов здравоохранения, студентов, врачей, пациентов. Убежден, это даст хлеб для последующего обсуждения на заседании палаты, выработки рекомендаций и принятия адекватных управленческих решений.

- В Общественную палату вы избраны от общероссийских общественных объединений. Какова сегодня роль медицинских ассоциаций? Должны ли они расширять свои полномочия, получить права лицензирования, аккредитации? Надо ли объединять медицинское сообщество?

- Что касается медицинских обществ, надо признать, что в России нет стройной, устоявшейся системы медицинских объединений. Имеются ассоциации, которые действуют каждая по своему направлению. Работа их зависит от фигуры лидера, его понимания проблем, если хотите, от его желания. К сожалению, часто деятельность этих формирований сводится к проведению выставок, конгрессов и этим ограничивается.

Л.Рошаль сейчас занимается созданием Национальной медицинской палаты, цель которой -объединение всех медицинских работников страны. Хотелось бы пожелать ему успехов. Такие палаты очень хорошо зарекомендовали себя за рубежом, например в Германии. Но стоит понимать, что это не сиюминутный процесс. Начинать его надо, но прийти к тому уровню работы палаты, как в зарубежных странах, мы сможем лишь в отдаленной перспективе.

Думаю, со временем полномочия по лицензированию и аккредитации будут переданы общественности или по крайней мере станут проводиться с большей долей привлечения медицинских обществ. Уже сейчас Минздравсоцразвития России в этих вопросах привлекает внештатных специалистов, которые по сути являются представителями медицинского сообщества. Вне всякого сомнения, это получит развитие.

В русле международного процесса

- Понятно, что российское высшее медицинское образование развивается в рамках международного образовательного процесса. Надо ли нам отстаивать собственные достижения и традиции?

- Достижения советской и российской медицинской высшей школы, ее традиции признаны в мире, их надо отстаивать и лелеять. Но надо и развивать. Так, пора переходить к кредитной системе. Целесообразно перенять опыт других стран, которые ее широко применяют, и внедрить прежде всего в постдипломное образование. Это разгрузит специалистов от постоянных циклов, заставит их работать с литературой, установит прочные связи с наукой. Мне кажется, науку мы сможем «сдвинуть» тогда, когда ею будут заниматься не только научно-исследовательские институты, но в первую очередь в этот процесс будет вовлечена высшая школа. И учеба, и исследовательские работы должны идти рука об руку, а базой для этого, на мой взгляд, станут высшие учебные заведения.

Что касается додипломного образования, сегодня возникает немало споров - хорошо или плохо готовят кадры? Большие споры вызывает система ЕГЭ. Я же могу сказать, что поддерживаю эту систему. Мне кажется, она сняла груз проблем, которые наваливались на плечи ректоров. По крайней мере, теперь никто не упрекнет их, что они кого-то протежируют. До этого ректорский корпус часто априори обвинялся в нарушениях закона, например, во взимании мзды при поступлении. ЕГЭ избавил от этого.

При этом замечу, что ЕГЭ - это не нечто раз и навсегда данное, он нуждается в совершенствовании. И помимо ЕГЭ при поступлении в медвузы должны существовать дополнительные испытания, возможно, тестирование на пригодность к специальности, как это практикуется в творческих вузах. Почему, например, будущим стоматологам не ввести экзамен по лепке или другое испытание на мануальные навыки?

- А как вы полагаете, наши студенты лучше или хуже иностранных?

- Не хуже. Наши студенты такие, как и наше общество. Есть всякие. Но надо сказать, что в вузы стремятся достойные ребята. Многие поступают по несколько лет и добиваются осуществления своей мечты. Чтобы решить проблему набора действительно достойных, на мой взгляд, надо набирать на первый курс на 30% больше студентов, чем предусмотрено планом, а окончательное зачисление проводить по рейтинговой системе после первого-второго семестра. Рано или поздно мы к этому придем. Тогда полностью отпадает необходимость в каких-то дополнительных испытаниях, кроме ЕГЭ. Причем отчисление должно быть жестким, невзирая на былые заслуги ребят и их родителей. И количество студентов, которых может принять вуз, должно определяться по рейтинговой системе.

Еще одна необходимость -стоит проводить этапную итоговую аттестацию после изучения пропедевтических дисциплин. Кстати, экзамен, сочетающий тестовые и практические задания, должна проводить независимая комиссия.
 
Если говорить о комиссиях, считаю, что надо менять процесс зачисления в вуз. Принимать абитуриентов должны не вузовские, а независимая единая государственная федеральная комиссия по медицине, как это делается в ряде зарубежных стран. Кстати, эта комиссия готовит задания и измерительные материалы как для приема, так и этапной и заключительной государственной аттестации. Она проводит испытания для поступающих в медвузы страны в определенный день и час и является контролирующим органом.

Одной из важных задач, в первую очередь Минздравсоцразвития России и Минобрнауки России, является определение четкого количества специалистов, которое нам требуется поэтапно. Потому что до настоящего времени в стране бесконтрольно открываются вузы и факультеты, причем подчас в тех территориях, где нет ни условий, ни собственной школы. В первую очередь это касается стоматологических факультетов. Нынче только ленивый руководитель региона не открыл себе стоматологический факультет.

В Москве 7 учебных заведений готовят стоматологов, в то время как столица перенасыщена специалистами этого профиля. Значит, требуется дифференцированный подход. Считаю, обучение большинства поступающих на стоматологические факультеты должно проводиться на коммерческой основе. А государству надо финансировать только те, которые готовят кадры для работы в государственных учреждениях, потому что не секрет, что абсолютное большинство стоматологов уходит в коммерцию или другие сферы. Таким образом, высвободившиеся средства можно направить на содержание независимых государственных комиссий по медицине и на обучение одаренных ребят.

При реформировании нашей высшей школы надо понимать, что у нас было и остается очень достойное медицинское образование. Поэтому действовать надо деликатно, осторожно, взяв всё лучшее, а не отвергая лишь потому, что это было раньше.

Учителю, исцелися сам...

- Какова, по-вашему, роль преподавателя сегодня? Готовя врача будущего, он ведь не только передает определенную сумму знаний, но и воспитывает, формирует традиции...

- Согласен с вами. Надо понимать, что педагог занимается не только обучением какому-то объему знаний, но одновременно является воспитателем, отвечает за подготовку учебных программ, тестов, наглядных пособий, элективных курсов, руководит кружком, принимает отработки, ведет работу в общежитиях и т.д. И все это практически не учитывается при начислении его заработной платы. Необходимо помнить, что педагог - это воспитатель, маэстро в своем деле, поэтому хочется сказать: «Берегите педагогов!»

Система здравоохранения требует от человека особых личностных качеств. В медицине должны трудиться отзывчивые, порядочные, доброжелательные люди, способные к сопереживанию. Сегодня важно не растерять свои лучшие традиции и в то же время вписаться в международную картину медицины.
 
Конечно, медицинская школа не может развиваться в одном отдельно взятом регионе или городе, будь то Москва или С.-Петербург, она развивается в целом в стране. При этом взаимодействует с другими странами и берет то передовое, что накоплено в них. Мне кажется, было бы хорошо, если бы Минздравсоцразвития России предусмотрело специальные гранты для продления обучения за рубежом наиболее продвинутых ребят, которые оканчивают вузы. Для выращивания собственных нобелевских лауреатов нужна достойная педагогическая школа и интеграция в мировое сообщество. Сейчас уже мало знать компьютер и иностранный язык. Обучая докторов, их нужно готовить не «приземленными», ориентированными только для работы на участке. Очевидно, высшей школе следует заложить фундамент, чтобы впоследствии врач занимался исследовательской работой. Продвинутых ребят стоит поддерживать и лелеять.

- Можно сказать, вы сторонник создания медицинских «Сколково», о чем недавно говорил наш президент?

- Конечно, нам необходимо заниматься этим. Нужна, например, программа по созданию студенческих кампусов, может быть, межвузовских. Если мы действительно хотим улучшить демографию, нужны семейные общежития. И поверьте мне, в них очень скоро начали бы раздаваться детские голоса.

Кроме того, нужно серьезно укреплять материальную базу наших медицинских вузов, чтобы мы соответствовали передовым рубежам. Скажем, Минздравсоцразвития России приобрело для кафедры урологии, возглавляемой профессором Д.Пушкарём, робот да Винчи. И теперь многие бывшие страны соцлагеря, в том числе Чехия, Словакия, Германия, а также Израиль, США присылают специалистов, которые делятся своими знаниями и опытом, учатся у Д.Пушкаря, главного уролога Минздравсоцразвития России, прекрасного хирурга, преданного своему делу. Кстати, он свободно владеет тремя иностранными языками. Я думаю, что будущее наших вузов за такими яркими преподавателями, правда, пока их не так много.

Уже сегодня нам стоит подумать о создании межвузовских центров по отработке высоких технологий для преподавателей и студентов. По крайней мере, такой центр нужно создать в Москве для всех медицинских учреждений и вузов. Всё это будет способствовать повышению престижа врачебной профессии и роли врача, руками и потенциалом которого осуществляется процесс модернизации нашей отрасли. Так мы сможем воспитывать высококвалифицированные, конкурентоспособные врачебные кадры, соответствующие высоким стандартам XXI века.

Мы - за открытость

- У нас уже несколько лет идет реализация Национального проекта «Здоровье». Думаю, вы не станете опровергать очевидное - это принесло очень много позитивного. Как вы считаете, на каких приоритетных направлениях нужно сосредоточиться сегодня при модернизации системы здравоохранения России?

- Вспоминая первые шаги национальных проектов, изначально и я, и наш вуз поддержали нацпроекты. Потому что впервые для развития здравоохранения и высшей школы мы получили такое финансирование, которое раньше нам и не снилось. Конечно, этого недостаточно. Многим из нас хотелось бы, чтобы больше средств направлялось на поддержку вузов. Но, вне всякого сомнения, уже сделаны позитивные шаги на пути решения множества проблем.

Большие перемены произошли в обеспечении граждан РФ высокотехнологичной медицинской помощью. Правда, есть мнение, что не стоит создавать такие центры по всей России. Но нельзя же не учитывать дороговизну нашей жизни, стоимость и время проезда, а также то, что подчас на спасение жизни больного, скажем, с инсультом или инфарктом требуются считанные часы и даже минуты. Поэтому я считаю оправданным создание центров, максимально приближенных к потребителю. Такое направление надо приветствовать и развивать, но это не должно исключать укрепления уже имеющихся центров.

Сейчас многое делается для модернизации нашего здравоохранения, чтобы оно стало лучше, качественнее, доступнее. Убежден, если бы не кризис, было бы сделано еще больше. Но ряд вопросов продолжает волновать и общество, и медицинских работников. Нацпроект прямо-таки заставил многих понять, что нецелесообразно проводить реорганизацию всего и сразу, она должна вестись поэтапно. С моей точки зрения, первоначально реорганизация должна пройти в умах людей. Именно сами специалисты должны быть готовы к новациям. И любые новшества должны быть апробированы в пилотных проектах.

Еще одно, чего нам не хватает, - четко изложенной позиции, которую проводит Минздравсоцразвития России, и доведения ее через средства массовой информации до всех медиков и общества в целом.

Мое внимание привлекли недавние интервью В.Скворцовой в «Медицинской газете» и «Новой газете», где, пожалуй, впервые изложена четкая позиция Минздравсоцразвития, куда мы движемся в сфере медицинского и фармацевтического образования. Можно соглашаться или не соглашаться с этим, но В.Скворцова своими интервью делает больше, чем проведение десятка узковедомственных совещаний. На мой взгляд, там есть ряд спорных моментов. Один из них касается постдипломной подготовки. Сегодня предлагается, чтобы в ординатуру поступали врачи после 23-летней работы в первичном звене здравоохранения. Дескать, за это время они овладеют необходимыми основами врачевания и почувствуют готовность развиваться в профессии. Мне же кажется, за столь немалый срок талантливый человек может безвозвратно упустить драгоценное время. А если к этим годам еще добавятся служба мужчин в армии или отпуск женщины по уходу за ребенком? Тем самым они надолго выпадут из образовательного процесса. Поэтому более целесообразно осуществлять прием в ординатуру все-таки преимущественно сразу по окончании вуза.

Концепция развития здравоохранения до 2020 г., которая содержит основные блоки реформирования отрасли, не есть нечто незыблемое. И всё медицинское сообщество должно продолжать обсуждать основные этапы концепции в СМИ или на научных форумах для выработки единой, консолидированной позиции. Допустим, Минздравсоцразвития России высказало свою точку зрения, но после этого следует ознакомиться с мнениями опытных организаторов здравоохранения, академиков РАМН, педагогов, руководителей высшей школы и средних специальных медицинских учреждений. Минздравсоцразвития России не должно избегать этих обсуждений, а активно идти на них. И уже с учетом внесенных замечаний совершенствовать этот документ. Концепция служит отправной точкой, планом, канвой. Дополнять, совершенствовать, детализировать программу развития отечественного здравоохранения, на мой взгляд, надо по мере работы, с учетом конкретных потребностей сегодняшнего дня.

Совет мудрейших

- Действительно, доктора частенько сетуют, мол, к ним, знающим о проблемах изнутри, не очень-то прислушиваются. Тем не менее известно, что при подготовке к началу широкомасштабной работы по преобразованию отрасли Минздравсоцразвития России опиралось на мнение совета ректоров медицинских и фармацевтических вузов страны.

- Согласен с вами. Совет ректоров в самом деле стал тем штабом, который вносил и продолжает вносить дополнения и изменения в концепцию, ведь кому как не ему хорошо известно, что без качественного образования нет качественного здравоохранения. Я считаю одним из важнейших решений министерства создание этой важной структуры.

Однако при этом им остался совершенно не востребован потенциал президентов медвузов, которых сегодня 10-12 по стране. Среди них хотелось бы назвать профессоров Н.Яицкого, Б.Давыдова, Ю.Новикова, В.Шкарина, А.Евтушенко и других. Это люди с огромным организаторским и преподавательским опытом, многолетним стажем, прекрасно знающие работу высшей школы. Вне всякого сомнения, они также могут быть полезны государству. Кстати, сами они желают этого, о чем я точно знаю, поскольку получаю от них письма. Сейчас они предлагают создать ассоциацию президентов вузов. Возможно, мы сделаем это.

Опыт президентов должен более активно использоваться и молодым ректорским корпусом, который пришел им на смену. Начинающим кажется, что они всё знают и умеют и никогда не придут на место нынешних президентов, хотя это далеко не так. Российское высшее образование известно своей преемственностью. У нас создана сильнейшая в мире медицинская школа. Сохранить ее призван совет президентов медвузов. Он вполне может стать консультативным органом при Минздравсоцразвития России.

Интервью вел Александр ИВАНОВ.