Охота на детей

Число людей с пограничными психическими отклонениями в России перешло критическую черту. Растет и общий уровень агрессии в обществе. Можно ли исправить ситуацию?

В последние месяцы по России страшной волной прокатилась серия зверских убийств детей. Изнасилована и убита 5-летняя Полина Малькова из Красноярска, задушена в подъезде 10-летняя Настя Бутенкова из подмосковного Томилино, в Свердловской области найдено в лесу с признаками насильственной смерти тело 11-летнего Максима Усольцева, в подвале жилого дома обнаружен труп 11-летней Елены Бойко из С.-Петербурга, в Оренбурге жертвой душегубов стала 4-летняя Юля Рябцева, в Новосибирске - 5-летний Сергей Шаталов, на Камчатке - 4-летняя Ксения Егорова.... Продолжать этот мартиролог можно очень долго - за год в России пропадают без вести более 16 тыс. детей, и никто не может сказать точно, сколько из них становятся жертвами убийц. Но даже по данным официальной статистики преступлений против детей, Россия значительно опережает другие европейские страны. В чем причина этих трагедий?

Профилактика возможна, но...

- Здесь целый комплекс причин, как социальных, так и медицинских, - отвечает на этот вопрос профессор нейропсихотерапии Евгений Шапошников (Институт повышения квалификации врачей Федерального медико-биологического агентства). - Наше общество – хотя об обществе пока говорить рано, есть только социум - поразил вирус безнравственности, и эта болезнь наиболее заметна у людей с пограничными психическими отклонениями, число которых в России достигло критического уровня. Причем эти отклонения касаются в большей степени не интеллекта, а морали. К большому сожалению, такие люди вовремя не попадают в поле зрения психиатров. И патологическим развлечением некоторых субъектов становится насилие над детьми.

Как же мы можем защитить детей от извергов? Возможна ли здесь профилактика? Как рассказал далее профессор, теоретически выявить потенциальных преступников возможно заранее. Для этого есть простые, но эффективные тесты, оценивающие патологические черты, агрессию и жажду мести людям. Понятно, что уже состоявшийся маньяк по доброй воле лечиться не пойдет, но тех, кто пока только чувствует в себе зверя, можно убедить пройти курс лечения. Предрасположенность к насилию можно определить с помощью обычных профосмотров с участием психиатров. От желания убивать до убийства обычно проходит 2-3 года, и если в это время начать лечение, то трагедию можно предотвратить. Однако учитывая общий уровень психиатрической помощи в России, возможность такой профилактики крайне мала. Обычно в таких случаях ссылаются на более чем 10-летний опыт работы Ростовского лечебно-реабилитационного центра «Феникс» под руководством профессора А.Бухановского. Ростовским психиатрам удалось помочь нескольким пациентам сойти с опасного пути. Но в масштабах страны это капля в море...

Поэтому главным методом борьбы остается принудительное лечение лиц, имеющих опасные для окружающих психические отклонения. А законодательство о психиатрической помощи, которое имело, казалось бы, благую цель защиты прав психически больных, позволяет выписывать из больниц потенциальных убийц. Так, убийца девочки в Томилино ранее зарезал свою мать, нанеся ей 14 ножевых ранений. Пробыв несколько лет в больнице, он был отпущен - суд по ходатайству врачей счел, что он вылечился! Но ведь известна масса хронических психических заболеваний, которые не излечиваются. При адекватном лечении можно добиться ремиссии, но если пациент перестает принимать нейролептики, начинается рецидив, который может привести к новым преступлениям. Поэтому закон должен предусматривать принудительное лечение агрессивных и опасных для окружающих больных. Во всем мире имеющие психические отклонения убийцы пожизненно содержатся в специальных интернатах, а совершившие менее тяжкие преступления, даже оказавшись на свободе, навсегда попадают в полицейскую базу данных и после выписки находятся под постоянным контролем. Так общество защищает себя от агрессивно настроенных субъектов.

- Нельзя не сказать и о проблеме сокращения коек в наших психиатрических стационарах, - говорит далее профессор Шапошников. - Из-за экономии бюджетных средств тысячи психически больных покидают стены медицинских учреждений. Среди них есть люди, представляющие прямую и непосредственную угрозу для окружающих. Опасность рецидивов у них очень высока. Знаете, что это мне напоминает? Печально известную амнистию 1953 года.

Вялотекущая шизофрения существует!

Известно, что грубая, заметная патология типа шизофрении и близких к ней расстройств носит генетический характер, поэтому ее распространенность не зависит от социально-экономических условий и в любом обществе примерно одинакова - 1%. Иная статистика по пограничным, неврозоподобным расстройствам и смазанным формам шизофрении, касающимся личностных качеств и мировоззрения, размывающим нравственные нормы. Для их возникновения нужно сочетание как генетических, так и социальных факторов, в том числе психотравмирующих ситуаций в детстве, насилия со стороны родителей. Каждый из нас обратил внимание на рост общего уровня агрессии в обществе и числа отмороженных личностей, которых можно встретить повсюду. Отдельная тема - патологическая жестокость со стороны несовершеннолетних. Число преступлений, совершаемых подростками, постоянно увеличивается. Во многих случаях убийцами детей являются именно они.

- Нравственность - это категория психофизиологическая, функция определенных подкорковых структур мозга, - продолжает профессор. - Описан гебоидный синдром при легких формах шизофрении и среднем интеллекте - патологическая жестокость, получение от этого наслаждения. Вспомните, сколько ярлыков навешивали на наших психиатров по поводу диагноза «вялотекущая шизофрения». То, что он в отдельных случаях использовался в политических целях, отнюдь не отменяет самого его существования. Мне посчастливилось работать с академиком А.Снежневским, впервые описавшим большое количество форм этого заболевания. И потом, занимаясь практической работой, я полностью проникся его идеями, которые многие психиатры недооценивают. Я часто сталкиваюсь с больными вялотекущей шизофренией, с которыми психиатры, привыкшие иметь дело с грубой психической патологией, обычно не работают. И только в мегаполисах есть считанные специалисты, которые могли бы помочь таким больным, повысить их социальный статус, но их услуги стоят недешево. К тому же не все больные вялотекущей шизофренией адекватно оценивают свое состояние и агрессивно встречают рекомендации пройти лечение. К ним нужен особый подход с использованием профессиональных приемов.

На основе анализа данных позитронно-эмиссионной томографии описаны изменения в мозгу при вялотекущей шизофрении. При этих заболеваниях наблюдаются нарушения белкового обмена веществ в лобных долях и подкорковых структурах. Велика роль наследственного фактора: среди маньяков - значительный процент детей наркоманов и алкоголиков. Психиатры знают, что патологической агрессии также способствует травма гипоталамуса. Своевременно назначенные лекарства могут компенсировать процессы дисбаланса и таким образом сделать больных полноценными членами общества и избавить общество от опасности. Да, эффективные и безопасные препараты недешевы, но на помощи психически больным нельзя экономить, сокращая койки для психохроников и отказывая им в бесплатном лечении.

- Сошлюсь на опыт Германии, где мне довелось много работать, - говорит профессор Шапошников. - Становой хребет их здравоохранения - ответственные и государственно мыслящие частнопрактикующие врачи, в том числе психиатры. Причем это не значит, что пациент платит за лечение у них, эта помощь оказывается в рамках реального медицинского страхования. Государством поощряется конкуренция среди врачей, и пациенты имеют право выбора, к кому обратиться за помощью. Западные врачи заинтересованы в своей работе, халтурщики нещадно выбраковываются. А у нас пациент считается обузой для врача, поскольку тарифы на медицинские услуги смехотворно малы.

Недостаток нашей психиатрической помощи, по словам профессора, и в искусственном разделении неврологов и психиатров, пропасть между которыми углубляется с каждым годом. А ведь и неврологические, и психические расстройства связаны с работой головного мозга, поэтому часто идут рука об руку. Не случайно на Западе многие врачи имеют специализацию как по неврологии, так и по психиатрии. Научные исследования по этим направлениям проводят тоже параллельно - в той же Германии действует мощный Институт неврологии и психиатрии им. Макса Планка. А у нас в практическом здравоохранении работают узкие специалисты, многие из которых стремятся «спихнуть» больного своим коллегам. Наконец, стоит назвать еще один немаловажный фактор, способствующий росту числа преступлений против детей - общее моральное состояние общества, безалаберность и пьянство родителей, равнодушие окружающих. Родители без тени сомнения оставляют малолетних детей одних на улице, не объясняют, как вести себя с незнакомцами, а прохожие не считают нужным задать вопрос плачущему ребенку, которого куда-то тащит подозрительный субъект. В такой мутной воде преступникам легко находить свои жертвы. СМИ провоцируют преступников?

Нельзя исключить и негативное влияние средств массовой информации. Число убитых детей стало заметно больше после того, как центральные телеканалы широко освещали исчезновение и последующее убийство 5-летней красноярской девочки. Можно понять, когда в местных СМИ даются приметы преступников, - это помогает следствию, повышает бдительность населения. Или проходит информация о задержанном убийце и суде над ним - это оказывает отрезвляющий эффект на тех, кто собирается пойти на страшное злодеяние. Здесь же просто было смакование трагических подробностей, а психиатры хорошо знают, какую благодатную почву для потенциальных маньяков это создает. Зверь, который до поры до времени дремал в глубинах подсознания, выходит на волю. А тщеславие уже совершившего преступление тешится тем, что о нем говорят, что он стал знаменитым и неуловимым.

Но СМИ могут играть и положительную роль. Профессор Шапошников был свидетелем, как подобные случаи освещаются в немецкой прессе. Когда в руки маньяка попали две девочки, местные журналисты буквально брали за воротник важных полицейских чинов, требуя от них информации и активных действий. Находясь под столь жестким контролем общественности, полиция делала все возможное и невозможное, чтобы найти преступника. В эфир постоянно выдавались его приметы, у него буквально земля под ногами горела. И через несколько дней его удалось задержать, причем в другой стране - Голландии. Одну из девочек удалось спасти. Общество об этом было тут же проинформировано. У нас же царят безнаказанность, милицейское разгильдяйство и беспомощность. В этих условиях патологические личности поднимают голову. А они должны бояться возмездия, только это их сможет остановить.

Поможет ли химическая кастрация?

Стоит обсудить и возможность так называемой химической кастрации для педофилов и насильников для того, чтобы предупредить совершение новых преступлений. Такой шаг предполагается ввести в Великобритании, о чем недавно объявил министр внутренних дел этой страны. Сексуальным преступникам будут делать инъекции специальных препаратов, которые подавляют либидо. Главным образом эта мера направлена против маньяков, жертвами которых стали дети. Есть положительный американской опыт -там после химической кастрации на 50% удалось снизить число половых преступлений, хотя, конечно, панацеей ее назвать трудно - дело в том, что многие педофилы являются импотентами.

Также в рамках борьбы с педофилией МВД Великобритании предлагает использовать детектор лжи при допросах подозреваемых в сексуальных преступлениях. Кроме того, родителям и опекунам власти впервые разрешат получать доступ к информации о людях, которые поддерживают контакты с их детьми. Проверку будут проводить полицейские по запросу. Она будет включать выяснение того, не состоит ли данный человек в списке лиц, связанных с половыми преступлениями. Перспективным считается также размещение в теле «засвеченного» преступника микрочипа, что позволяет с помощью современной техники отслеживать его перемещения.

Безусловно, медицинские и полицейские мероприятия играют большую роль в профилактике насилия против детей, и эффективная работа психиатров и правоохранительных органов может предотвратить новые преступления. Но главная причина их роста все же лежит в иной плоскости, а именно - в психосоциальном нездоровье нашего общества и низком качестве населения (есть такое понятие в социальной психиатрии). Даже при самом благоприятном раскладе на решение этой тяжелейшей проблемы могут уйти десятилетия. Но пока вместо реальных шагов по оздоровлению социального и криминального климата в стране мы зачастую видим лишь их имитацию.

Федор СМИРНОВ.