Елена ОПОЛОВНИКОВА: Русская изба - это здорово и здорово

Корни нашего бытия... Каждый, кто-то раньше, кто-то позже, задумывается о них, убеждена профессор Международной академии архитектуры, заслуженный работник культуры РФ Елена Ополовникова, авторитетный специалист в области древнерусского деревянного зодчества, член Российского комитета ICOMOS -Международного совета по сохранению памятников и достопримечательных мест.

Ее отец, Александр Викторович Ополовников, академик архитектуры, ученый-подвижник, раскрыл огромный пласт отечественной культуры, вернул из забвения более 60 шедевров древнерусского деревянного зодчества. Основал музей «Кижи», воскресил первозданный архитектурный образ Кижского погоста. Им же воссозданы реликтовые храмы-памятники в Кондопоге, Кеми, Яндомозере, Челмужах...

- Что касается меня, - продолжает наш разговор Елена Александровна, - то я еще студенткой Московского архитектурного института заинтересовалась деревянным зодчеством Севера, собиралась пойти «в реставрацию». Но... помешало давнее увлечение горными лыжами. По совету моего преподавателя В.Белоусова, ныне академика архитектуры, диплом посвятила планировке Баксанской долины, включая Терскол и предгорья Эльбруса. Этот проект стал призером на смотре дипломных работ, организованном Союзом архитекторов СССР.

Уже работая в «Гипрогоре», первой в стране сделала проект горнолыжного комплекса в Красной Поляне, где в 2014 году будет проходить Белая олимпиада. А вскоре - в 1972 году защитила кандидатскую. Казалось бы, жизнь шла по «накатанной лыжне». Однако меня тянуло в исконную Русь. Тем более что проекты пылились на полке.

После двух инсультов отец с трудом говорил и писал, и мы, обменяв квартиры, съехались с ним. Я стала его «языком». Пятнадцать лет совместной работы - счастливое, напряженное, по-настоящему творческое время. Его оборвала в 1994 году автокатастрофа, когда мы ехали к реставрируемой нами, но сожженной деревянной церкви в Юрьевце на Волге... «Заснуть бы и не проснуться...», - нередко повторял на девятом десятке жизни отец, с горечью созерцая деградацию русской культуры. Господь словно услышал его.

Оглядываясь назад, удивляюсь - как много удалось тогда! Натурные реставрации в Братске, Якутске, Юрьевце, Салехарде... Проекты воссоздания древнерусских крепостей в Плёсе на Волге, на реке Илим в Иркутской области, в заполярной Якутии - в Нижнеколымске и на Алазее, на чукотской реке Анюй. Немало удивительного мы обнаружили в отдаленных районах Якутии, которую отец называл второй родиной.

Мне передалась его любовь к Якутии. Помнится, в середине 80-х годов мы побывали в поселке Черкёх. Там воссоздана бревенчатая юрта В.Короленко, в которой он жил во время ссылки. Врезались в память слова писателя: «Если бы мне на выбор предложили бы жить в Америке или в Якутии, я выбрал бы Якутию».

- Архитектуру называют застывшей музыкой. Почему мы говорим именно о деревянном зодчестве?

- В старину на Руси всё - от храма до креста на могиле - делали из дерева. Дерево почитали, видя в нем великую силу земли и таинство неба. И это нашло свое отражение в образах архитектуры. Бревенчатому строительству, традиционные основы которого сформировались еще в Древней Руси, нет в мире аналогов.

Из поколения в поколение мастера передавали незаёмную основу народного архитектурного творчества, бережно сохраняя его гармонию, самобытность. Свято берегли традиции, почитая мысли-заветы ушедших поколений, связывая воедино былое и настоящее. Строили «как водится», «по образу и подобию», «как красота и мера скажут...»

Деревянное зодчество - особый стиль и характер архитектуры. В творениях древних мастеров-плотников сосредоточено мироощущение народа. Дерево здесь используется не только как строительный материал, но и как материал искусства: бережно сохраняются его текстура, цветовые оттенки, вся его первозданная сущность. От него словно бы исходит энергия жизни. Не случайно Сергей Есенин назвал русскую деревню с храмом во главе «избяной литургией». Это - действительно общая молитва, воззвание к небу, выраженное языком архитектуры. Бесконечно любил поэт русскую избу: «И теперь, когда уж новым светом / И моей коснулась жизнь судьбы, / Все равно остался я поэтом / Золотой бревенчатой избы».

- Но ведь дерево недолговечно. Много ли дошло до нас деревянных памятников!..

- Судьба древнерусского деревянного зодчества - это зримый срез судьбы русского народа: от духовных высот до падений, которым предшествовали насильственные искажения народной жизни и культуры.

Понятие недолговечности дерева относительно. С испокон веков истлевшие детали - бревна срубов, кровлю и т.п. - заменяли новыми, не нарушая изначальной архитектуры постройки. В конце концов, мы сохраняем не строительный материал, а именно архитектурный образ. Это формула отца. Важно, чтобы воссоздаваемая форма являлась точной копией первоначальной. На этом принципе основана любая реставрация памятников деревянного зодчества.

В Кижах можно увидеть сооруженную еще в 1495 г. Лазаревскую церковь, в Кирилло-Белозерском монастыре - не менее древнюю церковь Ризоположения. Большинство дошедших до нас памятников датируется ХVIII веком. А жилые и хозяйственные постройки - ХIХ. Они нам дороги, как воплощение самобытной архитектурно-художественной культуры народа. Страной зодчих назвал Россию выдающийся искусствовед И.Грабарь.

- Наверное, непросто возвращать из небытия утерянную красоту?

- За одно лето, случалось, мы успевали побывать с отцом в Иркутской области, Якутии и Карелии. Как-то незаметно для себя умудрились обследовать все российское Заполярье - от Колы до Колымы, впервые раскрыв историю градостроительного освоения региона. Этой теме посвящен первый том нашей серии книг о древнерусском деревянном зодчестве «Древний Обдорск и заполярные города-легенды». Обдорском именовался до 1933 г. Салехард.

Заполярье - особое место на карте страны. Русские поморы называли Ледовитый океан Святым морем. Города-легенды составляли когда-то северный фасад морской российской державы. И Пустозерск - первый заполярный город России, где томился «в струбе», а потом был заживо сожжен протопоп Аввакум, и «златокипящая вотчина государева», «второй Багдад» - Мангазея, и Верхоянск - знаменитый полюс холода, и колымские остроги...

Мой рассказ об освоении заполярных «высоких широт» был завороженно воспринят участниками ХII Международной ассамблеи ICOMOS в Мексике в 1999 году.

Возвращая из небытия старину, отец тщательно отделял подлинное от наносной безвкусицы. Официальное духовенство, как известно, усмотрело в «топорной работе» раскольничью архитектуру. В ХIХ веке началось варварское искажение древнерусских бревенчатых церквей и часовен под предлогом их «благолепных обновлений». Понятие красивого подменилось понятием дорогого: бревенчатые стены обшивали тесом и красили, внутри - штукатурили или оклеивали обоями, сдержанные тона древнерусской иконописи и иконостасов сменяли яркие цвета, резьба с позолотой...

Пренебрегая обвинениями во «вредительстве», А.Ополовников - и это его научный подвиг! - снял в Кижах «безликую железную обертку покрытий» с 22 куполов церкви Преображения. Плотники-реставраторы изготовили вручную для них 30 тыс. осиновых лемешин...

Первоначальный облик был возвращен Покровской церкви Кижского погоста, его шатровой колокольне.

- Как вы оцениваете нынешнее отношение к «отпечаткам» ушедших людей и их дел?

- Бывая в экспедициях, порой с трудом сдерживаю слезы, видя порушенные старые памятники. Крещеная в детстве, имею право сказать: во многом виноваты представители церкви. Батюшки предпочитают служить в каменных помещениях. Не чувствуют смиренномудрой красоты дерева, его благодатной ауры.

Но есть и радостные примеры. На свои средства строит в Подмосковье церковь семья А.Кугая. Под Звенигородом обновляет дом отдыха «Связист» Рафаэль Муртазин, творчески работая с деревом, используя не только строительные, но и художественные его особенности.

- Нередко звучат слова о духовной составляющей культуры. А насколько связаны понятия духовного и физического здоровья?

- «У кого нет памяти, у того нет жизни». Подписываюсь под этим выводом Валентина Распутина. Приумножение знаний о культуре древнего зодчества равнозначно поддержанию здоровья общества. Ведь это наша история - ансамбли городов и крепостей с их благодатными церквами и часовнями, крестьянские усадьбы со множеством хозяйственных построек, охотничьи избушки и лабазы - мир былой Руси. Здесь истоки патриотизма!

В душе каждого скрыта своя затаенная струна. Как-то в Кижи приехал раскрученный «попсовый» ансамбль. Не скрою, подумала про себя: формальная экскурсия. И ошиблась: лица у ребят словно просветлели. Мне рассказывали, что седовласый японец, приехав в Кижи, встал на колени перед величавой красотой ансамбля. А казалось бы, иная вера, иная культура...

Древнерусскими деревянными памятниками восхищается весь мир. Мне пишут даже из Африки, из Ливана. Недавно в Москве гостил архитектор-англичанин, который ездит по России и фотографирует наши деревянные реликты. Очарованные русскими бревенчатыми памятниками энтузиасты-любители есть в Норвегии, Швеции, Финляндии, в Словении и Польше... Среди адресатов - зарубежные университеты, много молодежи. Все больше людей осознают: теряя памятники старины, мы не только рушим прошлое, но и обкрадываем будущие поколения.

- Чем вы увлечены сегодня?

- Со школьной парты мечтала о писательском поприще. Я не жалею, что стала архитектором. Просто рада, что сегодня могу свободно писать о том, что люблю и знаю, - популяризировать уникальный архив отца, показывать благодатную красу древнерусского деревянного зодчества.

Мы выпускаем с мужем серию книг, в которых стремимся раскрыть не только красоту древних памятников и традиции их построения, но и философско-религиозный смысл отечественной культуры.

Продолжаю работать и в реставрации. Консультирую воссоздание под Питером 25-главой Покровской церкви, что стояла на Вытегорском погосте. Построенная в 1708 году, на 6 лет раньше кижской Преображенской церкви, она является ее прообразом. В 1962 году храм был сожжен... Разработки отца позволяют  восстановить его.

Московское правительство поддержало идею создания в столице музея А.В.Ополовникова. Здесь будет сосредоточена информация о деревянных реликтах всей России, утраченных и сохраненных. Мы тесно взаимодействуем с Союзом исторических городов России, который выдвинул долгосрочную международную программу «Деревянное зодчество в мировой цивилизации».

- Людей снова потянуло к природе. Вокруг городов да и на селе один за другим вырастают каменные замки. Может ли дерево выступить их конкурентом?

- Конечно, время диктует свои материалы, свои стили. Раньше, скажем, храмы строили из дерева возрастом не менее 150 лет. Рубили зимой, летними месяцами сушили. Где его возьмешь теперь? И все же мы неоправданно забывчивы, когда речь заходит о русской избе.

Изба - это Россия в малом. Микрокосмос, где ничего не прибавить, не изъять. Летом дерево дарит живительную прохладу. А как отрадно в бревенчатом доме в зимние морозные дни! И здо'рово, и здоро'во!..

В избах и цари жили. Вспомним домик Петр I, перевезенный в Коломенское. А в ХVII веке здесь стоял бревенчатый дворец царя Алексея Михайловича, названный иностранцами восьмым чудом света.

Люди строят разные дома - и каменные, и деревянные. Жаль, что в их архитектуре преобладает натужное, холуйское подражательство чужеродным образцам. Зачем? У нас свои великие традиции зодчества. А уж что касается дерева, то более красивого и не только экологически чистого, но и оздоравливающего строительного материала нет на свете. Пожары? Новые стройматериалы горят не хуже дерева, да еще и отравляют все кругом... Так что пора вспомнить добропамятные истоки.

Беседу вел
Михаил ГЛУХОВСКИЙ,
корр. «МГ».