По законам войны…

В Центре корейских исследований Института Дальнего Востока РАН прошел «круглый стол», посвященный 65-летию завершения Второй мировой войны. Совсем не случайно, что в заголовках двух из пяти основных докладов было употреблено словосочетание «ревизия итогов» войны. Другие докладчики и выступавшие в дискуссии также вскрывали стремление японских историков обелить экспансионистские захватнические цели японских милитаристов. От попыток доказать, что Японию «вынудили начать войну на Дальнем Востоке», до оправдания зверств солдат японской армии на захваченных территориях тем, что они «поступали по законам войны». И это несмотря на то, что и через более чем полвека продолжают вскрываться всё новые факты об ужасной личине японских милитаристов, несших несчастье не только другим народам, но и своему.

Трудно сказать, по какой причине многие из японцев, даже те, кто в душе протестовал против безнравственных идеалов милитаристов, после войны десятилетиями молчали о своей, пусть и невольной, причастности к преступным деяниям и только сейчас начали искать пути искупления своей вины. Но и на их свидетельствах большой налет промывания мозгов японцев довоенной и военной милитаристской пропагандой.

С санкции медиков

Газета Asachi недавно опубликовала репортаж о встрече с Масако Мураиси, сейчас ей 84 года. В составе группы из 9 молодых сестер она 20-летней девушкой в марте 1946 г. была направлена в пункт принудительных абортов возвращавшихся в страну беременных женщин-репатрианток. Расположен пункт был в Хаката, основном порту по приему после войны репатриантов-японцев из Китая и других оккупированных Японией стран.

Рассказ Мураиси – свидетельство того, сколь глубоко сознание японцев было проникнуто насаждавшимся милитаристами национализмом, даже врачей, людей самой гуманной профессии. Ведь аборты делались по идеологическим причинам, а не по медицинским показаниям. При этом пункт был создан, трудно представить – по предложению врачей медицинского факультета одного из императорских университетов, а Министерство здравоохранения и социального обеспечения тех лет санкционировало его развертывание. По понятиям милитаристов, вернувшиеся беременными из районов боевых действий женщины почти обязательно были изнасилованы и «должны испытывать моральные муки», от которых им следует помочь избавиться. В репортаже сделано замечание, что многие из беременных женщин «были изнасилованы советскими солдатами во время заката войны». Судя по тому, что эта фраза закавычена, так сказала Мураиси.
 
Свидетель обвиняет

Здесь необходимо сказать, что оккупация Японии победителями носила «мягкий» характер. Исполнительная власть в стране осуществлялась национальным правительством, конечно, работала она по указаниям и под контролем оккупационного командования. На местах сохранялась прежняя администрация, исполнявшая директивы сверху. Примечательно, что Военное и Военно-морское министерства в послевоенной Японии были упразднены только 30 ноября 1945 г. Но кажущаяся задержка с этим объясняется тем, что персонал министерства обеспечил более или менее организованную демобилизацию армии.

Вряд ли создание пункта абортов было одобрено оккупационными властями. Оно было санкционировано японскими чиновниками, конкретно – чиновниками Министерства здравоохранения.

По свидетельству Мураиси, с прибытием очередного судна с репатриантами в порт женщины отделялись охраной и на грузовиках направлялись в пункт. «Они были тощие, кожа да кости, и грязные. Некоторые коротко стриглись, надеясь, что их примут за мужчин, чтобы избежать отправки в пункт».

Из-за нехватки медикаментов аборты проводились без анестезии. «Когда я держала несчастных за руки, стоя у головы, они впивались в мои руки с такой силой, что я боялась, что они поломают мои пальцы. Тем, у кого беременность была более 5 месяцев, «делали искусственные выкидыши, а ребенка немедленно убивали», – свидетельствует Мураиси. «На первом же инструктаже, – вспоминает она, – врачи требовали от нас, никогда не допускать, чтобы женщины слышали первый крик ребенка, поскольку это может вызвать у них материнский инстинкт. Это была одна из причин, по которой сестры душили новорожденных». В это трудно поверить, но это свидетельство. «Однажды – продолжает Мураиси свой рассказ, – я шла на обед и услышала, как женщина звала на помощь. У нее начались роды. У ребенка были рыжие волосики и длинный нос. Пришедший врач, не задумываясь, вонзил в голову ребенка скальпель, так, как будто это была обычная процедура».

«Несмотря на то что ребенок был нежеланным, жизнь есть жизнь, – считает Мураиси. – В то время все мы хотели, чтобы женщины вернулись домой в здравии и со спокойной душой».

За 18 месяцев работы пункта с марта 1946-го до осени 1947 г. по некоторым свидетельствам было прооперировано около 500 женщин. Младенцев хоронили под деревьями рядом с пунктом.

Мураиси, очевидица того, чем занимался пункт, вышла замуж и родила трех дочерей, продолжая работать сестрой. Более 50 лет она никому не говорила о своей работе в Хаката, даже членам семьи. Лишь недавно начала делиться своими воспоминаниями. По ее словам, говорить о том времени не так просто. «Та женщина была неспособна сказать кому-то о своей боли. Когда я думаю об этом, я чувствую, что я должна сказать о том, что такие, как она, вынесли. Женщины и дети страдали в наибольшей мере во время войны».

Да, возможно, что у принятого ею ребенка «были рыжие волосики и длинный нос», но вот то, что хотя бы одна из прооперированных в пункте женщин «была изнасилована советскими солдатами», – ложь, вставляемая во многие подобные публикации. Японские историки не смогли предоставить общественности ни одного свидетельства этого, ни устного, ни тем более документального.

«Комфортные станции»

А вот Нанкинская резня и «изнасилование Нанкина» в Японии замалчивается, хотя тому есть масса свидетельств. Сколько же младенцев родилось нежеланными в Нанкине, глядя на которых китайские матери вспоминают свои муки. По подсчетам западных историков, по крайней мере от 20 до 80 тыс. женщин были изнасилованы в декабре 1937 г. в Нанкине.

Долгое время замалчивалось и то, что около 80-200 тыс. девушек, точно сказать невозможно, прошло через так называемые «комфортные станции», а точнее говоря, армейские бордели. Женщин силой или обманом доставляли в специально оборудованные бараки в местах расквартирования японских воинских частей. До 90% «женщин для комфорта» были кореянки, были и японки, видимо, поэтому деятельность армейских борделей получила огласку. Но японки вербовались в борделях Японии и работали с офицерским составом.

«Комфортные станции» стали создаваться армейским командованием в связи с тем, что были массовые случаи изнасилования женщин в оккупированных странах, что вызывало возмущение у населения, но, главное, грозило распространением венерических заболеваний. На одного клиента отводилось 30 минут, на практике сеанс был много короче. В солдатских борделях каждая женщина обслуживала до 10-15 клиентов в день. Была установленная такса, за 30 минут - одна иена. По тем временам достаточно большая сумма, но деньги шли в армейскую казну, практиковались и талоны, которые выдавались солдатам как поощрение за примерную службу. Судьбы десятков тысяч кореянок, «женщин для комфорта», были трагичными, и они, говоря словами Мураиси, «были не способны сказать кому-то о своей боли», так же как и прошедшие через пункт абортов в Хаката японки.

На то, чтобы решиться рассказать, будучи очевидцами, о трагедии послевоенных лет в Хаката, бывшим сотрудникам пункта потребовалось 60 лет. В 1996 г. некоторые из них создали инициативную группу по установлению памятника на месте, где был пункт. В следующем году была открыта статуя буддийского божества, хранящего души детей, в виде женщины, прижимающей к груди ребенка. На открытии памятника Масако Мураиси впервые решилась поделиться своими воспоминаниями. Но и сейчас, через 65 лет, вспоминая страдания матери, родившей несчастного младенца «с рыжими волосиками и длинным носом», она не преминула предположить, что это плод солдата-насильника.

Николай ТЕБИН,
старший научный сотрудник
Центра исследований Японии
Института Дальнего Востока РАН.