Анна НУТЭТЭГРЫНЭ: Император Хирохито пожал мне руку...

СПРАВКА. Родилась в 1930 г. на Мысе Шмидта, почти на берегу Северного Ледовитого. Имя Нутэтэгрынэ с чукотсткого переводится как «бегущая по тундре».

Прошла через работу в комсомольских органах, с 1961 по 1969 г. -председатель Чукотского окрисполкома. На этот период приходится подлинный расцвет и возрождение округа размером в четыре Франции. Окончила Академию общественных наук при ЦК КПСС. Дважды избиралась депутатом и членом Президиума Верховного Совета СССР. В течение 9 лет работала первым секретарем Ольского райкома партии (под Магаданом). Затем после двух лет вынужденной безработицы вновь вернулась на Чукотку, в самый труднодоступный Беринговский район в качестве заместителя председателя райисполкома. Награждена орденами Трудового Красного Знамени, «Знак Почета», медалями.

Имеет дочь и трех внуков. Живет в Москве.

О ней много написано - газетных публикаций, разных книжек, включая художественную повесть Юрия Рытхэу. Причастен к этому и я - писал об этой героине в 1969 г. Опубликовано множество фотографий, нарисованы картины, выходили документальные фильмы. Хотя сама она такую рекламу о себе никогда не поддерживала, была скромна, обаятельна и в то же время держалась очень достойно. Высокая, красивая, всегда изысканно одета - ее на Чукотке за глаза называли «королевой Анной». Ну а коли «королева», то и императору Японии Хирохито при встрече не возбранялось с ней пообщаться. Тогда, она помнит, он сказал фразу, имея в виду месторождение золота: «Ноги этого гиганта у вас на Чукотке, а туловище - на Аляске».

- В Стране восходящего солнца я была с официальной делегацией, которую возглавлял председатель Президиума Верховного Совета СССР Анастас Иванович Микоян, - рассказывает Анна Дмитриевна. - Кстати, там он мне сделал подарок - роскошную фарфоровую японскую куклу. Мы с ним имели взаимные дружеские чувства. Он приглашал меня на свою дачу, да и вообще помогал возрождению Чукотки. Это был звездный час округа. Мое положение открывало двери практически во все высокие кабинеты.

- Я хорошо помню, Анна Дмитриевна, эти славные годы. Прилетел на Чукотку в 26-летнем возрасте, и мне открылась настоящая северная сказка. Был безумно счастлив. Элитой анадырского общества считались геологи, врачи, журналисты, художники, теле- и радиоведущие. Прилавки магазинов ломились от яств (включая оленину, красную икру, белых куропаток, румынские компоты), можно было купить хорошую модную одежду. Поднимались и расстраивались национальные села. Я помню ваш девиз: довести оленье поголовье в колхозах и совхозах до 1 млн голов. И этот рубеж был бы взят, если бы не общие обстоятельства...

- Моя политика не нравилась некоторым ответственным магаданским чиновникам, хотя меня во всем поддерживали такие могучие северные зубры, как первый секретарь Магаданского обкома КПСС Павел Яковлевич Афанасьев, секретарь обкома Дмитрий Сергеевич Комаровский. Однако другие мне не прощали ни одного промаха. Скажем, телецентр я разместила в полупустующем здании Школы колхозных кадров - получила выговор! Добилась почти невозможного: выплаты северных надбавок коренным народам Чукотки и тем русским, которые родились здесь, - снова большое недовольство. Вот один маленький пример моей борьбы с тем, что сейчас называется коррупцией. В Беринговском районе некоторые приезжие жители имели в своей собственности до десятка оленей, которых они в глаза не видели, но которые приносили им прибыль в виде мяса и денежных средств. Я заявила, что коли ты имеешь оленей, то плати за кормовые пастбища и плати пастухам, ухаживающим за твоими животными. Какой крик поднялся! Или, скажем, дефицитные дубленки с «материка», адресованные оленеводам и охотникам... Они расходились в райцентре среди приезжих русских начальничков. Я это пресекла...
 
- Анна Дмитриевна, у нас, к сожалению, так принято, что всё, что было до тебя - плохо, а достижения прошлых руководителей или замалчиваются, или присваиваются новым руководством.

- Вообще меня такая манера просто бесит, хотя я человек невозмутимый. Я не хочу анализировать деятельность нынешних губернаторов... Кстати, императору Японии Хирохито, который пожал мне руку, я была представлена еще и как «губернатор Чукотки». Так вот, если говорить об отдыхе детей как большом достижении сейчас, то и в мое время за счет государства дети направлялись на отдых к морю, в «Артек» и Анапу, пусть и не в таких больших масштабах. А что касается здравоохранения, то у нас очень эффективно действовал уникальный в своем роде передвижной флюорографический отряд, который возглавлял кандидат медицинских наук Александр Вольфсон. Он обследовал поголовно всех жителей округа, в итоге туберкулез заметно сдал позиции. Действовала бесплатная медицина, включая дорогостоящую санитарную авиацию. А какие были врачи! Та же Майя Эттырынтына - депутат Верховного Совета СССР, заведующая противотуберкулезным диспансером. Или терапевт Ольга Тумнэтувге, руководитель окружной медицины Михаил Гвагвалия, врачи Владимир Котик, Иван Бутенко...

- Я могу список расширить. Уже после вашего отъезда к нам прибыла молодая красивая женщина - хирург-уролог Лариса Копылова. Она прожила на Чукотке почти 10 лет, сделала около 500 операций - и все удачно. До сих пор к ней в Москву приезжают бывшие пациенты.

- Я ее хорошо знаю. Известно, что современная медицина Чукотки обрела новейшее оборудование, какого нет даже в Магадане и Хабаровске. За это спасибо. Но, положа руку на сердце, надо признать, что новые руководители не смогли, как и мое поколение специалистов, решить многие проблемы, связанные прежде всего с алкоголизмом коренных жителей Крайнего Севера...

- Юрий Рытхэу чуть ли не со слезами на глазах мне рассказывал, что в Уэлене торгуют «самопалом» три человека – главный врач, главный милиционер и начальник полярной станции.

- Да, это большая беда, как и разрушение экологии Крайнего Севера. Под гусеницами тяжелой техники исчезают кормовые оленьи пастбища, невероятно загрязняются рыбные и в то же время золотоносные реки и ручьи.

- Коренные аляскинские жители сами защищают себя от алкоголя, создав закрытые общины. Как-то объявились археологи на американском острове Святого Лаврентия, но им запретили даже расчехлить кирки и лопаты...

- У нас этого никогда не было - другой политический строй. А сейчас просто нелепо собирать со всей Чукотки коренных малочисленных жителей и огораживать их забором, как овцебыков на острове Врангеля. Жизнь сложна... Взять хотя бы образование. Педагоги времен Тихона Сёмушкина, автора романа «Алитет уходит в горы», совершили настоящий подвиг, создавая в тундре так называемые кочевые школы. Потом возникли школы-интернаты. На тот период было очень и очень важно поддержать подрастающие поколение, обеспечить им медицинскую помощь, научить русскому языку. Да, при этом родной язык нередко забывался... Недавно я встретила на съезде малых народов чукчу и предложила вести разговор на родном языке. Так он мне попенял, что чуть ли не я «с моими интернатами» виновата в том, что он забыл родной язык. А есть другой пример: в Анадыре и сейчас живет эскимоска, поэтесса Таня Ачиргина. Она тоже не знала родного языка, но выучила его, вплоть до тонкостей грамматики. То есть всё зависит от самого человека...

- Анна Дмитриевна, я знаю, что вы вчера были на концерте «Дежавю» великого баритона Дмитрия Хворостовского и композитора Игоря Крутого. Какое впечатление?

- Восторженное, с тремя восклицательными знаками. Вообще, я страшная театралка. У меня были хорошие отношения с Махмудом Эсабаевым, Владимиром Высоцким, Галиной Волчек. В Канаде на «Экспо-66» Юра Рытхэу познакомил меня с великим северным писателем Фарли Моуэтом. Он и сейчас здравствует в свои почти 90, живет на берегу озера Онтарио, пишет об индейцах, защищает их от прессинга цивилизации. Жаль, у нас нет такой личности...

- А помните, когда Ростроповичу запретили выезжать за рубеж, и он приехал на гастроли в Уэлен, затем в Анадырь?

- Это было огромное культурное событие, хотя в зале окружного Дворца культуры оказалось «полтора» человека слушателей. Зато потом были душевные встречи - вне ока КГБ...

- Я к чему веду, Анна Дмитриевна. Вы создали сильную команду единомышленников, состоящую из специалистов высокого класса. Где они? Почему их имена преданы забвению?

- Я их всех помню. Экономику поднимал председатель плановой комиссии Эрик Селитренник, энтузиастом развития телевидения был начальник узла связи Стефан Михайленко, уникальный ансамбль «Эргырон» создавали в числе других заведующий отделом культуры Алексей Першин и Базик Добриев, помню классных специалистов сельского хозяйства Виктора Лилялио, Владимира Етынкеу. Из писателей незаслуженно забытым недавно ушел из жизни Женя Рожков, он отдал всего себя Чукотке, хорошо разбирался в людях, любил северную природу. Сорок с лишним лет живет в Анадыре Миша Гермашов, у него гигантский фотоархив, лежит мертвым грузом - почему бы не издать?

- Мне посчастливилось быть очевидцем создания вокально-танцевального ансамбля «Эргырон». Вскоре, когда я стал работать в окружной газете «Советская Чукотка», я сблизился с чудесным танцором и очень симпатичным старичком Нутетеином. Каким он был славным! И с Базиком Добриевым мне доводилось общаться и писать о нем, когда я жил в Эгвекиноте (залив Креста), а Базик Магомедович был председателем райисполкома. Да, еще Паустовский сказал, что воспоминания - это не засохшие цветы и пожелтевшие письма, а живой трепещущий мир. Я часто вижу белые снежные сны... Анна Дмитриевна, ну а о своей семейной жизни расскажите, пожалуйста.

- Я дважды была замужем. Каждый из супругов дал мне немало хорошего и полезного. Сейчас у меня три внука, старшему уж 20 лет.

- А чем вы занимались на пенсии, которую получили почти 30 лет назад, что волнует вас сейчас?

- Участвовала в создании Ассоциации коренных малочисленных народностей. Один год мы объявили Годом коренных северян, наши проблемы мы обсуждали в США на уровне ООН. Этому же событию была посвящена поездка в Австрию, куда я привезла 12 детей из числа малочисленных народов Севера. По-прежнему участвую в съездах малочисленных народов Дальнего Востока, Сибири и Крайнего Севера. Кажется, уже в пятый раз докладчики и выступающие с трибун «говорят со стенами», просят финансы, строят бесконечные планы. Подход к проблемам чисто формальный, на местах от такой говорильни ничего не меняется. Нужна по-настоящему государственная программа восстановления и развития российского Севера, Арктики. Всё равно будущее России будет прирастать вслед за Сибирью - Севером.

Владимир ХРИСТОФОРОВ, спец. корр. «МГ».