Владимир ПОРХАНОВ: Врач в России – интеллигентный человек

      Владимир Порханов – хирург, член-корреспондент РАН, руководитель клиники, ставшей за последние десятилетия известной далеко за пределами Кубани. Научно-исследовательский институт – Краевая клиническая больница № 1 им. С.В.Очаповского Министерства здравоохранения Краснодарского края – одно из крупнейших лечебных учреждений России. Количество выполненных операций здесь увеличивается из года в год. ККБ № 1 стала признанным лидером в России даже по такому многотрудному направлению, как трансплантация органов.
 

Кто он, руководитель клиники, можно сказать, мирового масштаба? Владимир Алексеевич – неординарная фигура, в которой сочетается прирождённый хирург, организатор и учёный! Выкроить время для обстоятельного разговора в его плотном графике очень трудно – в 6:30 Владимир Порханов уже на работе, делает обход, в 7:30 «пятиминутка» у всей больницы – суточный отчёт по всем больным, происшествиям, насущным проблемам. В 8:00 начинается приём посетителей и сразу в операционную. Возвращение из операционной и опять посетители, врачи, стройка, проблемы, решения, совещания, консультации… и так до глубокой ночи. Но ответственность за здоровье пациента никогда не снимается с врача и руководителя любого ранга. Это и была основная тема разговора главного врача с корреспондентом «МГ».
 

      – Владимир Алексеевич, признайтесь, мысленно представляли себя зрелым учёным, стоящим во главе целой медицинской школы?
 

   – В детстве, да и будучи студентом, я хотел стать просто хорошим врачом. Незабываемое впечатление на меня произвела встреча с заведующим кафедрой оперативной хирургии и топографической анатомии Кубанского государственного медицинского института профессором Владимиром Красовитовым. В 6-м классе к нему привёл меня мой отец. Он не был врачом, но знал этого великого человека. Уже тогда короткое общение с таким блестящим хирургом убедило меня, что лучше этой профессии нет ничего на свете. Мечты приходят сами собой и заставляют нас стремиться к большему. Но то, что создано воображением, – это всего лишь красивый мираж, который не всегда пересекается с реальностью.
 

   – Свою карьеру вы начинали торакальным хирургом в краевом противотуберкулёзном диспансере. Кого вы считаете своими учителями в хирургии?
 

   – Прежде всего, отдаю дань уважения своему отцу, профессору Владимиру Красовитову. Потом за меня «взялся», в хорошем понимании этого слова, заведующий отделением хирургического лечения туберкулёза краевого противотуберкулёзного диспансера Леонид Марченко. Диссертацию защищал у академика Льва Богуша. Могу с гордостью назвать его своим учителем, как и моего старшего наставника, тоже академика, великого Михаила Перельмана. Это они, мои наставники, убедили меня, что учиться нужно постоянно. Молодой хирург около операционного стола должен абстрагироваться от всего житейского. Однако он нуждается в том, чтобы опытный наставник после завершения вмешательства подсказал ему: так ли он держит руки, правильно ли стоит, а потом шаг за шагом обсудил с ним все этапы сделанного. В моём кабинете висит портрет академика Михаила Перельмана. Глубокий взгляд Михаила Израилевича, проникающий в душу и в то же время он чуть-чуть лукавый, словно говорящий: не бойся, поддерживает в трудную минуту. Не менее выразительны и другие фотографии: Льва Богуша, Леонида Марченко, Владимира Красовитова. Каждое утро, выступая на планёрке, думаю, что бы сказали они, окажись в этот момент рядом. Это близкие мне по духу люди, которые поделились со мной тонкостями операционных технологий, умением вести клинический разбор, мудростью в принятии решений. Для меня очень дороги тёплые слова, которые написал в книге «Гражданин доктор» Михаил Перельман о краевой клинической больнице им. С.В.Очаповского.
 

Клиника, действительно, дело всей моей жизни. Чтобы её создать, пришлось побывать во многих странах мира, а потом внедрять лучшее из увиденного.

Мне недавно позвонил руководитель ФМБА России Владимир Уйба, находившийся в госпитале агентства, развёрнутого в Крыму. И спросил, сможет ли больница принять экстренного больного? Без проблем. Через 4 часа после звонка медицинский санитарный вертолёт приземлился на крышу ККБ № 1 с бригадой врачей и тяжёлым пациентом. Наши хирурги немедленно взяли на операционный стол больную с расслаивающейся аневризмой аорты. Сегодня она уже ходит, несмотря на крайне тяжёлую патологию, обнаруженную у неё. Быстро и качественно – именно так должен действовать персонал в современной клинике. То есть всегда быть готовым к приёму сложных, экстренных больных, чтобы было всё в наличии для оказания помощи. Так, в отделении переливания ККБ ежегодно заготавливаем 7-9 т крови и её компонентов. В больнице круглосуточно дежурят квалифицированные специалисты.
 

    – Чтобы стать врачом с большой буквы, наверное, надо быть отличником и в школе и вузе, постоянно штудировать профессиональные дисциплины или всё - таки стараться стать всесторонне развитым человеком?
 

   – И то и другое взаимосвязано. Думаю, врач должен быть умным человеком и хорошо учиться. Доктор, а особенно хирург не может быть этаким «рубахой парнем». В хирургию должны попадать лучшие студенты. За рубежом после окончания вуза, чтобы им стать приходится много и долго дополнительно учиться – 5-8 лет, для получения сертификата, только тогда разрешат встать у операционного стола. В России в последние годы также повышаются требования к уровню подготовки специалистов. Хотя и сегодня мне кажется, к разрешению быть хирургом надо подходить жёстче, чем сейчас.
 

   Традиционно в России – врач – это интеллигентный человек. Потому что доктор, который не знает Чайковского, Дидро, Экзюпери и других известных композиторов, писателей, поэтов, художников, для нашей страны – нонсенс. Медицина – это одновременно наука, искусство и ремесло. Что в этом триумвирате следует поставить первым? Трудно сказать, скорее, медицина – сочетание всего перечисленного. То есть у хирурга голова и руки должны быть «на месте». Особые требования в нашей профессии – быть ответственными и порядочными людьми.
 

Мы с вами встречаемся в перерыве сессии медицинского отделения РАН. Посмотрите вокруг, не увидите ни одного академика, одетого в джинсы и куртку с майкой. Это стандарт, дресс-код, как принято сейчас говорить, но он оправдан. У больных есть подсознательное представление, что врач должен быть чисто одетым, не бедным, солидным человеком – только одним своим видом он должен внушать доверие и давать надежду на излечение. Об этом писали ещё индусы в своих трактатах 2 тыс. лет назад….
 

   – Клиническая больница № 1, насколько известно журналистам «МГ», не испытывает проблем с кадрами. В чём притягательность вашей клиники?
 

   – На самом деле проблемы с квалифицированными кадрами испытывают все лечебные учреждения. Учим своих, доморощенных, приглашаем на работу специалистов, в том числе и из других регионов. Молодые врачи приступают к своим служебным обязанностям редко идеально подготовленными, гораздо чаще их предстоит ещё учить и учить. И не менее важное условие – они должны заниматься самообразованием. Каждую планёрку, которая проводится ежедневно в 7:30, я спрашиваю у патологоанатомов (для не врача это может и резать слух): сколько молодых хирургов побывали в прозекторской, что они делали, под чьим руководством. Это важная часть последипломной подготовки.У нас есть возможность в эксперименте (с соблюдением всех этических норм) отрабатывать крайне сложные и инновационные технологии на приматах, на мини-свинках. Это очень важно, нельзя пробовать свои силы на людях. У нас популярны и мастер-классы, приглашаем провести их коллег не только из ведущих российских клиник, но и из других стран мира – мы обучаем десятки врачей, а не одного-двух, как это бывает, если послать их куда-то на обучение. С удовольствием делимся и своим наработанным опытом. Наши врачи читают лекции не только в России. Например, Игорь Поляков, мой заместитель, выступает с ними на английском языке в Страсбурге (Франция) в рамках школы лёгочной хирургии для европейских врачей, представляя нашу Кубанскую торакальную школу. Хирурги должны быть профессионалами своего дела. Иначе последуют остановка в развитии и ошибки в операционной.
 

В ККБ № 1 непрерывно внедряются новые технологии. Этим, наверное, больница так притягательна для молодых врачей. Администрация края заботится и о том, чтобы специалисты получали достойную оплату труда. Иначе заставить людей трудиться с полной отдачей сил не получится. Я считаю, что «один кнут» ничего хорошего не даст. Надо уметь заинтересовать, вовремя похвалить человека, если потребуется, то и привести его в чувство словами, которые дойдут до сознания.
 

   – В одном из своих интервью, вы сказали, что учились в средней школе № 2 Краснодара и благодаря учителю литературы с удовольствием изучали серьёзную поэзию. А есть ли поэты, которых вы читаете и сегодня?
 

  – Мы изучали не только поэзию, но и прозу. Можно сказать больше: учились жизни. Разве можно не любить поэзию Пушкина и Лермонтова? Я обожаю спеть некоторые строчки из классики в минуту отдыха. Но сейчас больше читаю. Например, недавно прочитал книгу Мишель Уэльбек «Покорность». Она футуристична и поучительна, очень жёсткое чтиво. Сразу скажу, что я не против разнообразия религиозных конфессий. Но нельзя навязывать то, что несвойственно большинству людей, проживающих в территории, надо всегда помнить свои «корни», гордится своими предками и думать о своём настоящем и будущем.
 

Продолжая тему, признаюсь, что люблю читать. В авиаперелёт, в отпуск, в выходной день, например, стараюсь обязательно взять и прочитать с собой интересную книгу. Если приезжаю в Москву или Санкт-Петербург, в любой другой город, выбираю время, чтобы побывать в книжных магазинах. Не забываю о специальной литературе, и не только для себя – хорошая медицинская книга является редкостью. Если вижу – обязательно куплю и для себя и для своих молодых коллег.
 

– У каждого бывают трудные моменты в жизни. Наверное, вам держать «стойку» помогали занятия боксом в детстве?

   – «Стойку» держит дух, а его формируют, в том числе, и занятия спортом. Как говорил академик Юрий Белов, «человек должен думать о серьёзных вещах и быть в форме». Надо анализировать свои результаты, как шли его операции 10 лет назад, час назад, удалось ли достичь результатов, над чем ещё предстоит работать.
 

Торакальная хирургия – это не только лёгкие, пищевод, это и вмешательства на сосудах. Я всегда восхищался высказыванием выдающегося российского хирурга Анатолия Покровского о том, что ангиохирургия когда-то прекратит своё существование. Потому что любой хирург должен быть ещё и сосудистым хирургом, не бывает вмешательства, которое не затрагивает сосудов, начиная с мелких и заканчивая крупными. Медицина непрерывно меняется. Поэтому надо держать руку на пульсе и тренироваться. Появляются видеоэндоскопические, видеоторакоскопические вмешательства. К примеру, уже не только удаляется часть лёгкого, но и всё лёгкое, проводятся малоинвазивные операции на сосудах.
 

    – Одна из самых известных в мире клиник – Мэйо (США). Она названа в честь хирурга Уильяма Мэйо, дело которого продолжили сыновья Уильям Джеймс и Чарльз Хорейс. А ваши дети помогают вам в клинике?
 

    – Я горжусь своими детьми и внуками. У меня родилась уже правнучка. Одна из моих внучек окончила аспирантуру в Москве и занимается рентгенодиагностикой – работает на компьютерном томографе. Старшая дочь – доктор медицинских наук, онколог (защищалась в РОНЦ им. Н.Н.Блохина), младшая – офтальмолог, кандидат медицинских наук. Но придерживаюсь принципа – не работать в одном учреждении с детьми. Они трудятся в других больницах. Так лучше для них и спокойнее для меня. Пусть самостоятельно становятся мастерами.
 

Беседу вёл Алексей ПАПЫРИН, спец. корр. «МГ».

Фото Александра ХУДАСОВА.