Гурилёв-minor

Александр Львович Гурилёв (1803-1858), русский композитор, скрипач, пианист, педагог, родился в семье крепостного композитора и руководителя хора. Брал уроки у отца и Дж.Фильда. С юных лет играл в оркестре на скрипке и альте. В 1831 г. вместе с отцом получил вольную. Постепенно приобрел известность как педагог, композитор и пианист. Ведущий жанр его творчества - вокальная лирика. Основой вокального стиля Гурилёва послужила народная песня городского быта, мещанской и разночинной среды. Многие его песни стали народными, войдя в крестьянскую среду и в репертуар цыганских хоров. Занимался обработкой народных песен. В большинстве вокальных произведений Гурилёва отразились типичные для него интонации скорбной элегии и задушевного печального лиризма.

По стилистике его песни приближаются к бытовому романсу. Их мелодика чаще всего укладывается в размер плавного неспешного вальса, что является одной из типичных особенностей городского фольклора ХIX в. Лучшие романсы Гурилёва перекликаются с лирикой М.И.Глин-ки и А.С.Даргомыжского. Отличительная черта романсов и песен Гурилёва - тонкая разработка партии фортепиано. Она технически несложна, но для нее характерны чистота голосоведения и тщательная нюансировка. Помимо вокальных произведений Гурилёв написал немало музыкальных произведений и в других жанрах, особенно в жанрах бытового танца.

Александр Львович Гурилёв родился в семье композитора, дирижера и пианиста Льва Степановича Гурилёва, бывшего и тогда, и еще в течение 28 лет крепостным. Гурилёв-старший руководил крепостным оркестром графа Орлова в имении Отрада под Москвой. После смерти своего владельца Гурилёв-старший и Гурилёв-младший, получив вольную, смогли приписаться к сословию ремесленников-мещан.

Гурилёв в профессии наследовал своему отцу, но, несмотря на то что в истории русской музыки известность и слава сына превзошли отцовскую (о Л.С.Гурилёве теперь если и вспоминают, то только в связи с тем, что он был отцом А.Л.Гурилёва), формально Александр Гурилёв был вторым, младшим. По аналогии с титулярным термином «major» - «больший», к его фамилии вполне может быть добавлено слово «minor» - «меньший».

Но это слово имеет несколько значений, в том числе, оно обозначает еще и музыкальный лад, и оттенок настроения. И оба этих эпитета тоже соответствуют творческой биографии, музыкальной эстетике и самой жизни А.Л.Гурилёва.

Наиболее известен он был (и остался доныне) как автор печальных песен и грустных романсов, написанных неизменно в минорном ключе и на печальную тему. Многие из его романсов, считающихся народными песнями, - «Однозвучно гремит колокольчик...», «Не шуми ты, рожь...» и проч. - проходят под эмоционально депрессивным лейтмотивом-девизом: «Сколько грусти в этой песне унылой?» и: «Вам не понять моей печали...» Грусть и элегическая скорбь, печальные ламентации поэтов как нельзя более соответствовали грустной минорной музыке Гурилёва. Иных по тематике и тональности песен он и не писал. И если ему приходилось подбирать стихи для своих романсов, он выбирал М.Ю.Лермонтова: «И скучно, и грустно...», А.А.Фета: «Я говорил при расставаньи...», К.С.Аксакова «Бедная девушка ты» или А.В.Кольцова: «Разлука»...

Тоска, одиночество, неразделенная любовь, грустные думы - вот характерные темы песен и романсов А.Л.Гурилёва. Печальный строй музыки и меланхолия стихов были конгруэнтны грустному настрою самого композитора, чья жизнь была переполнена лишениями самого различного свойства. Среди них одной из печально-постоянных для истории русской культуры ХIX в. тягот была элементарная неизбывная бедность. Гурилёв, несмотря на известность и даже определенную популярность своих произведений, едва-едва сводил концы с концами. Он вынужден был давать множество частных уроков и даже быть нотным корректором, выполняя каторжный труд, отнимающий массу времени и сил, портящий зрение и крайне низкооплачиваемый. Давая частные уроки, беспрерывно корректируя чужие, часто отталкивающе бездарные опусы, Гурилёв физически просто не успевал сочинять собственную музыку, которая переполняла этого талантливого мелодиста. Потенциальные возможности композитора превосходили его реальную творческую деятельность, его КПД был ниже возможного. Музыка захлестывала Гурилёва, но вместо того чтобы записывать свои мелодии, он правил корректуры чужих произведений, получая за это мизерные деньги, едва окупавшие расходы на свечи и нотную бумагу.

Жизнь, полная бытовых трудностей и лишений, творческая недоосуществленность, постоянная нереализованность множества музыкальных идей, их отрывочность, недовоплощенность и, конечно, те таинственные силы рока болезни, которые, видимо, дремлют в каждом из нас, но просыпаются только в некоторых случаях и далеко не у всех, привели А.Л.Гурилёва к психическому расстройству. Последние три года своей жизни композитор провел в психиатрической лечебнице.

Современник Гурилёва поэт К.Н.Батюшков, его коллега по несчастью (Батюшков тоже был психически болен) в начале своей болезни сказал князю П.А.Вяземскому: «Я похож на человека, который не дошел до цели своей, а нес он на голове красивый сосуд, чем-то наполненный. Сосуд сорвался с головы, упал и разбился вдребезги. Поди узнай теперь, что в нем было!» Эти печальные слова были сказаны человеком, ощутившим свою болезнь и уже понимающим, что его творческая биография закончена. И эти же слова в полной мере могут быть соотнесены с минорной жизнью и судьбой самого Александра Львовича Гурилёва, Гурилёва-minor, композитора минорной тональности, так и не раскрывшего полностью своего дара.

Игорь ЯКУШЕВ,
доцент
Северного государственного
медицинского университета.
Архангельск.