Загадочная болезнь

Со второй половины 80-х годов прошлого века у определенной части населения нашей страны появился безоглядный интерес ко всему необычному, мистическому. Страницы газет запестрели статьями о шаманах, колдунах, верованиях в божества, духах, привидениях и всякого рода существах нечеловеческого рода. Общественное сознание как бы откатилось на несколько веков назад. Дыхание атмосферы Средневековья стало свершившимся фактом. Появился интерес и к так называемым «якутским болезням», к числу которых относили меняриченье. И встает закономерный вопрос: что это за болезнь и была ли она сугубо якутской?



Полярная истерия



В Якутии почти до конца первой половины XX века довольно широко распространенным психическим расстройством, особенно среди лиц женского пола, было заболевание, получившее в официальной медицинской литературе название «меняриченье». Надо полагать, что якутское меняриченье свое начало берет с древних времен. Большой знаток быта и нравов якутов второй половины XIX века знаменитый этнограф и будущий польский писатель, первый президент Польской академии литературы В.Л.Серошевский, отбывавший ссылку в Якутии в 1880-1892 гг., в своей книге «Якуты» меняриченье отнес к болезни, «похожей на кликушество». Большевик С.И.Мицкевич (1859-1944), высланный царским режимом в Якутию в 1899-1904 г г. работал в Средне-Колымске земским врачом. Он в своей книге «Записки врача-общественника» описал психологический тип колымчанина в виде «пугливого, суеверного, с неустойчивой и крайне ранимой психикой человека», порожденной убогостью жизни, полуголодным существованием, болезнями, бесправием перед насилием и эксплуатацией, темнотой, культурной отсталостью. На этой почве, как он писал, «и расцветали пышным цветом нервно-психические заболевания и прежде всего истерия, которой страдали почти поголовно женщины-колымчанки и очень часто мужчины». Он различает несколько видов этой, как он назвал, «полярной истерии», которая в народе называлась «мэнерик». Сомато-вегетативные расстройства, наблюдаемые при такой истерии, Мицкевич отнес к «таарымта-припадкам». Больные жаловались на боли и замирание сердца, спазмы в горле, боли в различных частях тела, позывы к рвоте и т.д. Второй тип припадка, более тяжелый, это – типичный мэнерик. Вот что пишет Мицкевич о случае мэнерика, свидете-лем которого был сам: «Однажды летней ночью я услышал где-то вдали душераздирающие крики и пение. Я пошел по направлению звуков ... вхожу в дом и вижу Марфу в состоянии сильного приступа мэнерика. Она воет, кричит, мотает головой и никого не узнает. Потом я узнал, что такие припадки бывают с ней нередко и начались еще в ранней молодости». Он описал, как полагал, и больных с помрачением сознания: «больная видит черта или какое-нибудь чудовище; начинает кричать, ритмически петь, мотать головой из стороны в сторону, рвать на себя волосы, одежду. Появляются судороги, больная изгибается в дугу, у нее вздувается живот, она принимает «страстные позы». Сила и продолжительность такого припадка, как писал автор, «бывают различны: от 1-2 часов до целого дня или ночи, причем явления то ослабевают, то усиливаются». Начало приступа мэнерика Мицкевич связывал, прежде всего, «с неприятностями (психической травмой)», которые испытывала перед этим женщина.



Следует сказать, что еще в 1929 г. в «Записках АН СССР» была напечатана статья Мицкевича «Мэнерик и эмюреченье». Он и тогда эти два вида психических расстройств, наблюдаемых в Колымском крае, отнес к истерии, но истерии своеобразной – «полярной». В России термин «кликушество» появился в XIX веке, в мрачные, более отдаленные Средние века это заболевание было известно под названием «одержимость дьяволом» («бесоодержимость»). Темный, забитый народ, сознание и бытие которого во многом определялось суевериями, предрассудками, верованиями в божества, духи, привидения, нечистые силы и т.д., иначе их тогда и не мог назвать. А вот что писал Серошевский о меняриченьи как о болезни: «Она проявляется периодически, а иногда вызывается в виде отдельных припадков сильными душевными или физическими страданиями. Больной воет, кричит, причитает, рассказывает небылицы, причем его ломает, сводит, бросает из угла в угол, пока, истощившись, он не уснет. Болезни этой подвержены женщины, особенно страдающие женскими болезнями после замужества или после несчастных родов; подвержены ей мужчины, но редко». В описанной им картине меняриченья (у Серошевского – «манриер») четко описаны двигательные расстройства («припадки»), речевое спонтанное возбуждение. Он отчасти указал и на причины, обусловливающие его происхождение. А место кликушества в перечне болезней учеными, как известно, отведено к кругу истерических расстройств. Кликушество наблюдалось в темных, отсталых в культурном отношении уголках прошлой России. Серошевский не имел медицинского образования, в отличие от Мицкевича, но как человек с зорким глазом, пытливым умом в сжатом изложении достаточно точно описал картину меняриченья и оставил нам свое понимание ее происхождения.



Вот таковы были описания картины психического расстройства под названием «меняриченье», казавшегося сугубо якутской болезнью, проведенные двумя вполне компетентными, евро-пейски образованными людьми XIX века.



Уход в болезнь



Научное изучение истерии началось со второй половины XIX века французскими учеными. Ж.Шарко считал ее самостоятельным заболеванием, он признавал за ней, как писал, «собственную клиническую физиономию». Причиной ее происхождения он считал наследственные и конституциональные факторы. С дальнейшим развитием научной мысли начали выделять истероидные психопатии и истерические реакции, истерические психозы. Выяснилось и то, что истерические реакции могут развиваться и у неистероидных психопатов.



Под истерией, или истериче-ским неврозом, в психиатрии обычно понимают заболевание, вызванное действием психической травмы, в происхождении которого механизм «ухода в болезнь», «условной приятности и желательности» играет главную роль. Врачами давно была замечена одна особенность у лиц с истерическими расстройствами, заключающаяся в том, что тот или иной истерический симптом для них является желательным, приятным, дающим определенные житейские выгоды, либо уход от ставшей несносной действительности, либо выход из создавшейся тяжелой ситуации. Отсюда возникло представление о «бегстве в болезнь», «воле к болезни» как о характерной черте истерии. В мирное время неврозы связаны главным образом с семейными, бытовыми неприятностями и конфликтами на рабочем месте. Чаще им подвергались и подвергаются лица женского пола.



Этим и определяется характерное половое различие при этой болезни. В военное время психическим травмам больше подвергались мужчины. Так, во время двух мировых войн среди мужчин-военнослужащих сравнительно часты были истерические расстройства, обусловленные страхом смерти на войне, обратного возвращения на фронт после излечения в госпитале, тяготами и лишениями военной службы и т.п.

 

Им нужны зрители



Один характерный пример, приведенный A.M.Свядощем в книге «Неврозы» (1982): начи-ная еще с XI века на севере (на территории нынешних Пермского края и Архангельской области России) появились своеобразные истерические припадки, получившие название «икотки» по имени злого духа у зырян (коми), насылающего на человека, по их поверью, болезнь. Наступали они в связи с неприятными переживаниями и выражались, по И.И.Лукомскому (1956), на которого ссылается A.M.Свядощ, «судорожными припадками, сопровождавшимися либо криком и плачем, либо спонтанной речевой продукцией, причем больные в это время говорили, но не отвечали на вопросы, либо состоянием экстаза со стонами, попытками рвать на себя волосы, падением на пол и иногда «прорицанием будущего». Лукомским описаны случаи икотки с имитированием карканья ворон. Сходство ряда сцен вышеописанной болезненной картины икотки с якутским меняриченьем выступает довольно четко. Объяснение этому явлению дается довольно простое: известно, что психологические типы людей наднациональны и возникновение однотипных психических расстройств (реакций) у представителей разных этносов в разных уголках земного шара – явление вполне закономерное. Следует только учитывать так называемые этнокультуральные особенности, которые и придают этим психическим расстройствам присущие только данным этносам характерные внешние своеобразия.



В современном рафинированном, прагматическом мире истерические расстройства давно приняли иной характер. Для современного человека стало «неприличным» выгибаться в «истерическую дугу», «изображать» ряд других древних страстных истерических поз и сцен, которые показались бы проявлением провинциальной дикости, темноты, культурной отсталости. В России давно исчезли кликушество, «икотка», «одержимость дьяволом», «пляска Витта» и т.п. Все они – из числа истерических расстройств у людей прошлой России. С конца 50-х, начала 60-х годов прошлого века в Якутии сошло со сцены жизни и меняри-ченье. В детстве, еще в 50-е годы прошлого века, я бывал свидетелем сцены меняриченья у женщин в деревнях, где приходилось жить, тогда еще темных, глухих, культурно отсталых. Эти деревни в то время еще жили без электрического света, радио – первых и убедительных глашатаев современной цивилизации. При меняриченьи, как при любых других истерических расстройствах, обязателен механизм «ухода в болезнь», «условной приятности и желательности», чтобы привлечь внимание близких к своей персоне. Истерические реакции, как правило, разыгрываются в обстановке, когда рядом обязательно присутствие людей. Ведь театра без зрителей не бывает.



Герой знаменитой книги писателя Д.Дефо Робинзон Крузо вследствие жизненных трагических обстоятельств вел на необитаемом острове постоянную и весьма напряженную борьбу за собственное физическое выживание. Понятно, у него никогда не могло появиться желание «ухода в болезнь», если даже был бы махровым истероидным психопатом. Да и не было у него рядом людей, которые могли быть зрителями. Истероидным лицам присущи эгоцентризм, стремление привлечь внимание к своей персоне любым способом и быть в центре внимания, демонстративность, театральность в поступках, лживость. Так, якутские женщины прошлого с истерическим складом характера могли воссоздать весьма впечатляющую картину болезни с глубокими стонами, воями, сменяющимися протяжными, заунывными песнопениями, рыданиями, с расчетом на то, что любому, кто рядом, будет не по себе и он бросится в поисках способа скорейшего излечения, как казалось, тяжело страдающего от болезни человека. Еще ребенком я не раз бывал свидетелем таких своеобразных драматических сцен. Никто не умирал, выздоровление наступало быстро. Возможно, болезнь у таких женщин и вправду была, но они придавали картине болезни гротескность, демонстративность. «Уходом в болезнь» обычно достигалось привлечение повышенного внимания и чтимого отношения к своей персоне и, надо полагать, всегда присутствовал механизм «приятности и желательности». 



...В своей жизни последнее меняриченье я видел летом 1957 г. Это было в одном из маленьких поселений отдаленного наслега Нюрбинского района. Женщина, которой было чуть больше 40 лет, одинокая, в жизни не обзаводившаяся семьей, сидела на полу, лицом к входной двери, распустив волосы, что и лица не было видно. Она в такт раскачивания туловища протяжно, с паузами, долго пела. В манере ее песнопения порой выступали отголоски из мелодии, озвучиваемой на сцене лицами, выступающими в роли Кыс-Кыскыйдана – молодой женщины из Нижнего мира – отрицательного персонажа якутского эпоса. Слова песнопения шли, казалось, от всей души, она выражала собственные беды, несчастья, обиду на близких людей, говорила о несложившейся личной жизни и о том, что предстоит в будущем ей и близким. Песнопение могло прерываться подобием импровизированной декламации. Никто из близких людей к ней не подходил, не тормошил, возможно, боялись. Прекращение меняриченья, это сейчас понятно, наступало по ходу истощения физических, психических и интеллектуальных ресурсов. А мы – деревенские дети, тогда еще робкие, боязливые, попрятались по разным углам, испытывая чувство страха от увиденного и услышанного...



Иван ИВАНОВ,

врач-психиатр высшей категории,

член Союза журналистов

России, Республики Саха (Якутия).

Якутск.