Мы напоминаем всем, что Россия – страна великой культуры

Минувший май стал месяцем грандиозного шествия по постсоветскому пространству X Московского пасхального фестиваля. Он прошел в пяти столицах (Москва, Киев, Минск, Вильнюс и Астана), а также в 38 городах России. Художественным руководителем фестиваля был главный дирижер Мариинского театра (С.-Петербург) Валерий Гергиев.

Валерий Гергиев – народный артист России, Украины, Северной Осетии – Алании, дважды лауреат Государственной премии, кавалер многих государственных, церковных наград. С 1995 по 2008 г. он занимал место главного приглашенного дирижера Роттердамского филармонического оркестра. С 1 января 2007 г. маэстро – главный дирижер Лондонского симфонического оркестра.

Смоленск счастливо оказался среди городов-участников X Пасхального фестиваля. Здесь Валерий Гергиев и дал интервью нашему корреспонденту.

– Валерий Абисалович, восхищает не только высочайший исполнительский уровень коллектива вашего оркестра, но и удивительная работоспособность музыкантов – за 16 дней вы побывали в 15 городах, давая в некоторых из них по два концерта! Откуда силы берете, черпаете вдохновение?

– У нас чартерный поезд. Есть график движения, программа концертов, обязанности перед зрителем. Май – месяц Победы, и мы стремимся в пасхальный фон фестиваля добавлять патриотические тона, показывающие героизм народа России. Прошлый год был годом 65-летия Победы, нынче – год 70-летия начала Великой отечественной войны. Русский народ – великий народ, и мы в своих концертных программах стремимся это подчеркнуть и показать. Удается! Потому что в составе оркестра профессионалы, которые не только великолепно владеют инструментом, но и умеют следить за своим здоровьем, в том числе и во время интенсивной гастрольной деятельности. Врачи с нами путешествуют тоже, мы к ним обращаемся.

– Нынешний пасхальный тур оркестра побил рекорд по километражу и нагрузкам: ночи в поезде, почти в каждом городе по два концерта. Для чего такой изнурительный график?

– Да, мы часто играем «с колес», преодолеваем огромные расстояния в 10-12 тыс. км поездом за 8-9 дней. Это огромный труд, нужна предельная мобилизованность, физическое состояние, которое часто оставляет желать лучшего. Но мне кажется, такова судьба театра-просветителя. Кроме того, мы считаем себя обязанными давать еще и благотворительные концерты. Как, например, в Смоленске.

– Вы прибыли в Цхинвал в 2008 г., когда там еще стояло гулкое эхо выстрелов. Военный конфликт едва ликвидирован, на дворе – время террористов, а у музыкантов одно оружие – инструмент, музыка.

– Это тот концерт, который не мог не состояться, потому что я осетин и потому что я музыкант. Как все тогда в России и как очень-очень немногие на Западе, я старался узнать правду о тех страшных событиях и помочь ей проникнуть во все уголки земного шара. Но получалось так, что мы в какой-то степени поменялись местами с Западом. Лет 30-40 назад многие в СССР слушали «Голос Америки» в надежде узнать правду о событиях, происходивших в мире, а в 2008 г., наоборот, в мире не могли узнать правду о том, что происходило у нас. В век высоких технологий и немедленного распространения информации, правда не могла проникнуть ни на страницы газет, ни в интернет-пространство. Удивительно, но это было так. Музыка и музыканты стали носителями правды.

– Как вы подбираете себе, говоря прозаическим языком, кадры, ведь бывшая когда-то самой сильной в мире советская исполнительская школа распалась?

– Да, мы потеряли много педагогов высокого класса, которые уехали преподавать в Германию, Великобританию, Америку, Японию, Китай. Во многом это невосполнимые потери. И нам надо думать о том, как организовать процесс, если хотите, заново. Я не ругаю нашу систему образования. Я просто констатирую, что мы потеряли многих педагогов, и многие российские ребята учатся сегодня не в России. И слишком многие молодые россияне видят свое будущее не в России. Вот это меня беспокоит и тревожит. Я выступал в Женеве, Париже, Берлине, Лондоне, и везде к нам подходили и подходят молодые люди – русские, которые учатся там и далеко не все планируют возвращаться. Им, вероятно, кажется, что жить там интереснее, безопаснее, а может, они вообще не понимают, что хорошего в России есть для молодых специалистов.

В нашем Мариинском театре мы сами организовали свое будущее – академию певцов и молодежный оркестр. У нас больше ста молодых певцов в академии, и они почти все мечтают петь на сцене Мариинского театра.

Сегодня в нашей стране даже уроки пения ликвидированы в школах. Получается, что мы идем по итальянскому пути. Да, весь мир поет мелодии из «Травиаты», «Риголетто», «Аиды», а в системе итальянского школьного образования музыка отсутствует начисто. Мы делаем такую же ошибку. Когда объясняем, что берем пример с какой-то страны, мы заблуждаемся. У нас мощнейшая собственная культурная история, и забывать об этом глупо. А главным препятствием для того, чтобы поправить ситуацию, я считаю чудовищную коммерциализацию телевидения и вообще всех систем, в том числе образовательной. Пока рулят люди, которые считают дивиденды и не думают о детях, их культурном развитии, невозможно ничего изменить. Мы в детстве ле пили в школе из пластилина, рисовали с натуры, пели в хорах. Я помню себя мальчишкой, как стоял в 6-м или 7-м ряду и смотрел на дирижера. Мог ли я подумать, что сам стану дирижером? Но я смотрел на него потрясенный, я видел магию палочки.

Сегодня задача, прежде всего, – не потерять несколько поколений: и 30-летних, для которых мы еще многое можем сделать, и тем более 13-14-летних. Надо делать всё, чтобы наши дети знали, что они живут в России, в стране Чайковского, Прокофьева, Булгакова, Шостаковича… Можно продолжать бесконечно. Мы в Мариинском поставили оперу на сюжет «Братьев Карамазовых» Достоевского, и я инициирую этот процесс, чтобы было создано хотя бы 10 опер, которые опираются на могучие образцы великой русской литературы. Когда-то я ставил перед собой задачу сделать Мариинский театр одним из лучших в мире. Сегодня я считаю эту задачу почти воплощенной, и мой приоритет номер один на ближайшие годы – помочь молодому поколению найти себя.

– Вектор Пасхального фестиваля в последние годы тоже стал во многом просветительским…

– Это самая главная задача. Если говорить даже о себе, то мои первые впечатления от музыки настолько прочно врезались в память, что я до сих пор помню все слова, которые говорила когда-то лектор-музыковед Владикавказской филармонии. Мне было 9-10 лет, на сцене исполнялись фрагменты из «Раймонды»: какие-то неведомые мне рыцари, неведомые звуки труб. Это так важно – первое прикосновение к музыке. Да, на пасхальном делаем специальные программы для студентов и молодежи, в Мариинском – целые серии детских и молодежных абонементов. И когда сегодня администратор Мариинского театра говорит мне, что основная аудитория театра уже не туристы, а студенты, я радуюсь этому не меньше, чем хорошей премьере. Именно за это я боролся много лет, приходил в университетскую аудиторию и спрашивал: кто видел постановку «Игрока» с Владимиром Галузиным? Поднимались несколько рук. Я говорил: приходите, билеты будут – 500 руб. на всех! Приходили. На «Вой ну и мир» пришло более тысячи студентов из Политехнического университета. И это то, о чем я с высоты своего опыта мечтал. Ведь если из тысячи даже сто станут постоянными посетителями спектаклей и концертов, цель моя будет достигнута. Именно эти молодые, интересные, внимательные люди будут определять, какой будет Россия через 20, 40 или 50 лет. И я хочу, чтобы они знали, где находится Мариинский театр, что там играют, что им там нравится.

– Валерий Абисалович, вы – член Совета по культуре при Президенте РФ. Какой информацией вы владеете?

– Конкретной. Например, решается проблема российских концертных залов. Началось их строительство, и сейчас они открываются один за другим – в Красноярске, Омске, Ярославле… Благодаря Пасхальному фестивалю я стал более серьезно знакомиться с ситуацией на местах. И это великолепно, что у нас появляются новые залы. Но главный закон строительства подобных зданий – достижение хороших акустических параметров. Иначе смысла нет.

– А Мариинка-2 нынче откроется?

– Сейчас идут к завершению бетонные работы, разрабатываются интерьеры и материалы, закуплена часть оборудования. У Северо-Западной дирекции сменился руководитель. Основные работы по зданию должны быть завершены в 2011 г., но открытия театра для публики мы ожидаем в 2012 г.

– Менеджмент занимает много времени, а на репетиции, на новые проекты оно остается?
 
– У нас есть много проектов... Но сегодня главное – мы должны знать, что средства, которые тратятся на создание второй сцены для коллектива Мариинского театра, для города и страны – средства стопроцентно федеральные – потрачены основательно. Я думаю, что ни один театр мира, может быть, так дорого еще не строился, если говорить о том, сколько стоит театр.

У нас сильный оркестр, хор, балет, опера – это общеизвестно. Театр – один из лучших в мире. Так что театр заслуживает вторую сцену.

– Устаете ли вы эмоционально от классики, звуков инструментов и оркестра?

– Нет, никогда.

– Как вы поддерживаете физическую форму?

– Я президент общества черной сауны Финляндии. У нас довольно широкий круг – около 20 рыцарей. А черной сауне, в которой мы бываем, лет 400.

– В чем источник вдохновения и сил, который определяет ваш фантастический образ жизни?

– Детство, близость к природе, купание в холодных бурных горных реках. Человек, который испытал это в детстве, по-настоящему заряжается на всю жизнь.

– Как вы видите будущее Пасхального фестиваля?

– Пасхальный фестиваль рождался в хорошей атмосфере, при благословении Патриарха Алексия II. Кремлевские колокола зазвонили тогда впервые после 70-летнего молчания: церкви, храмы открылись для концертов. А главное, что Москва, люди сразу приняли эту идею.
И сегодня для меня важно сохранять этот дух Пасхального фестиваля, огромное количество благотворительных концертов, разнообразие музыкальных программ.

Наш принцип – не забывать о великих именах, потому что наши «святые» – это величайшие композиторы. Мы много говорим о том, как сделать более привлекательной российскую экономическую ситуацию для инвесторов, но факт, что крупные фестивали – это всегда и фактор экономического роста. Главное, мы должны думать о наших людях, о том, чтобы у них не ушло ощущение, что Россия – страна великой культуры – Глинки, Чайковского, Прокофьева, Шостаковича.

И мы должны делать всё, чтобы оставаться в мире величайшей музыкальной державой. Вот в этом я вижу будущее Пасхального фестиваля.

Владимир КОРОЛЁВ, соб. корр. «МГ».
Смоленск.