Секта Пифагора

Пифагоровы штаны - одно из распространенных заблуждений нашей цивилизации. У Пифагора никогда не было штанов: древние греки их не носили. Тем не менее об этом мудреце, мистике и математике мало кто из нас знает больше, чем говорится в стишке о его знаменитой теореме.

Объединивший людские черты

Между тем Пифагор был одним из величайших философов мировой цивилизации. Именно он и ввел в обиход мирового лексикона сам термин «философия». Ему принадлежит и такая лексема, как «космос», бывшая неологизмом для его эпохи. Он предложил проект первого театра; создал первую в истории мировой цивилизации духовно-математическую школу, в которой впервые была высказана мысль о шарообразности Земли; заложил основы теоретической астрономии, математической акустики...

Личность Пифагора за давностью лет стала легендарной и почти апокрифической. Немногочисленные сведения о нем часто настолько противоречивы, что порой являются взаимоисключающими (например, одни источники называют имя его жены - Тиано, а другие утверждают, что философ никогда и не был женат) или уж совершенно сказочными (что Пифагор был сыном Аполлона и у него были «золотые чресла»). Личность философа, реконструируемая по разрозненным, часто сомнительным, первоисточникам, кажется составленной из характерологических особенностей двух совершенно разных людей, находящихся в принципиальной оппозиции по отношению друг к другу: один из них был мистиком и отцом герметической эзотерической доктрины, а другой - геометром и математиком. Таким образом, великий грек объединял в себе черты и людей с правополушарным («поэтическим»), и людей с левополушарным («математическим») мышлением.

Вероятно, именно правому полушарию Пифагора, ориентированному преимущественно мистически, принадлежат такие сентенции, как «Воздерживайся от употребления в пищу бобов», или «Не прикасайся к белому петуху», или «Самое священное на свете - лист мальвы» - он никак не пояснял логику этих постулатов, предлагая принять их как данность. К деятельности же полушария левого, безусловно, относится его деятельность геометра и математика. При этом функционирование каждого из полушарий головного мозга мыслителя постоянно корректировалось и дополнялось своим оппонентом: правополушарные тезисы философа о том, что «Обувь сперва должно надевать на правую ногу, мыть же следует сначала левую ногу», целесообразность которых Пифагор логически никак не мотивировал.

Числа имели для Пифагора поистине сакральную сущность. Он считал, что с помощью цифр и чисел возможно передавать все оттенки смысла, суть всех явлений; и число как таковое является основой мироздания. Философ рассчитывал осмыслить в числах даже такие категории, как смерть (ее символом ученики Пифагора считали число 8), справедливость (пифагорейцы видели ее в математическом квадрате числа), мужчина (нечетные числа), женщина (четные числа) и пр. Неслучайно отсутствие математической закономерности между длинами стороны и диагонали квадрата считалось в пифагорействе величайшей тайной, подрывавшей суть всего учения Пифагора о подчинении сущего числам; а один из учеников философа, Гиппас, даже был исключен им из пифагорейской школы за то, что раскрыл эту тайну профанам.

Занимаясь математикой и геометрией, Пифагор сумел экстраполировать сухую рациональную предопределенность чисел и цифр на музыкальную гармонию. Вместе с тем ему удалось внедрить музыкальную терминологию в математику. Ему принадлежат, например, такие математические выражения, как «гармоническое среднее» и «гармоническая прогрессия». Размышляя о космосе и мироздании, Пифагор пришел к выводу о том, что каждая из планет в своем движении издает звук определенной высоты, зависящий от скорости движения планеты и ее удаленности от Земли. Сочетание же звуков планет Солнечной системы, согласно Пифагору, составляет аккорд, которому он дал наименование «музыка сфер». Мышление философа в категориях музыкальной гармонии существенно обогатило методологию мировой науки, продемонстрировав парадоксальные возможности и новые подходы к научным исследованиям. Вместе с тем экстраполяция математических категорий на гармонию музыки продемонстрировала глубокую внутреннюю логичность музыкального строя, его соразмерность и подчинение строгим алгоритмам.

С лирой и кифарой

Собственно музыке Пифагор уделял очень большое внимание, считая ее важнейшим элементом в своей системе воспитания и обучения. Вся цель образования в его школе состояла в том, чтобы познавать сущность предметов и их правильное соотношение. Это, как считал философ, и есть музыка, ибо только истинное соотношение рождает гармонию (как, например, в аккордном созвучии планет мирового пространства -«музыке сфер»). В музыке он видел воплощение высшей гармонии Вселенной, отраженной в человеческой душе и наполняющей всё бытие человека. Лира и кифара неизменно были важнейшими предметами, способствовавшими воспитанию учеников школы Пифагора. Он пользовался музыкой и в психотерапевтических целях, укрощая ею бурные страсти и очищая в катарсисе дурные чувства от скверны. В музыке математик-философ находил и математические закономерности, поверяя правополушарные чувства левополушарным анализом мысли, которую он все-таки неизменно ставил выше чувств: «Число - самое мудрое на свете». Деятельность Пифагора и пифагорейцев способствовала становлению музыки как науки, в которой отныне могли полноправно сосуществовать и теоретическое абстрагирование, и эмпирическое наблюдение (это были первые попытки синтезировать математические методы анализа с чувственно-слуховыми восприятиями). В пифагорейской школе была установлена зависимость между высотой тона звучащей струны и ее длиной, а также количеством колебаний струны в единицу времени.

Наверное, можно было бы сказать, что Пифагор задолго до пушкинского Сальери «поверил алгеброй гармонию», но алгебры как таковой тогда еще не существовало. Особенность мышления философа позволила ему совершать естественные экскурсии - из «физики» в «лирику» - без ущерба для обеих составляющих. Более того, довольно регулярно оказывалось, что закономерности функционирования этих столь различных сфер человеческой деятельности часто совпадают, что действительно позволяет поверять одну другой. (Когда пушкинский Сальери «поверил алгеброй гармонию», это уже, в принципе, мало кого удивило. Просто Сальери мог достигать чувства и понимания гармонии только с помощью предварительного сухого анализа, а гений Моцарта в таком анализе не нуждался, ибо он мог существовать в гармонии сразу - без промежуточных аналитических инстанций, экономя время для маэстро.)

К единству в противоположности

В дальнейшем последователи Пифагора разделились на два враждующих лагеря - математиков (научно-философская традиция его учения, занимавшаяся науками) и ортодоксов пифагорейства - акусматиков (философски-религиозная традиция учения Пифагора, занимавшаяся бездоказательными максимами космологического, эсхатологического и этического характера в духе: «Что есть острова блаженных? - Солнце и Луна»), наглядно продемонстрировав оппозицию двух различных образов человеческого мышления. Очевидно, все-таки синтез этих различных ментальных аппаратов и достижение единства в противоположности был достижим немногими...

Между прочим, сегодняшние цифровые технологии и особенности компьютерного языка, как кажется, подтверждают гораздо большую правоту Пифагора, чем можно было думать еще лет 40 назад. А уж 2,5 тыс. лет назад тезисы ученого и вовсе могли казаться окружающим по меньшей мере странными; как, например, его учение о метемпсихозе - в сочетании с сохраняющейся «памятью предков» (которое вполне могло быть основано на религиозных доктринах Востока - в тех странах, где, видимо, и бывал Пифагор, и сегодня может навевать некоторые аналогии с «коллективным бессознательным» К.Г.Юнга): рассказывая о чудачествах философа, Ксенофан говорит о том, как тот попросил прохожего не бить щенка, ибо он узнал в его скулении голос умершего друга. Пифагор даже произносил перед животными проповеди, считая их родственниками людей. Однако толерантная цивилизация эллинов не только не причисляла философа к безумцам (как другого великого философа - Демокрита), но и не видела никаких безумств в его системе преподавания: Пифагор заставлял учеников по 10 лет молчать на своих лекциях, излагая свои мысли по ночам и сидя при этом за занавеской, то есть не показывая своего лица. Более того, философ даже был некоторое время цензором нравов (по сути - градоначальником) крупного, около 300 тыс. жителей, сицилийского города Кротона.

Невротический интерес к числам

Тем не менее некоторые факты и обстоятельства биографии и самого содержания деятельности Пифагора, кажущиеся проявлением психической патологии, могут привлекать к личности философа внимание психиатра.

За числовыми упражнениями и поиском цифровых закономерностей у Пифагора из-под тщательного камуфляжа проступают навязчивости, заставляющие человека, страдающего обсессивным неврозом, тоже считать всё на свете: номера автомобилей, число шагов, лепестки ромашки, количество поворотов и пр. Пифагор же не только не таил свою любовь к числам и подсчетам, но и сделал страсть к ним сущностью своего мистического учения, отголоски которого до сих пор всплывают там и сям в различных слоях мировой культуры и истории. Эти обсессивные подсчеты и вычисления закономерностей становились для последователей философа настоящим алгоритмом жизни. Легко представить себе, к примеру, пифагорейца, стремящегося тщательно соблюдать все заповеди учителя, стараясь при этом не упустить ни одной из них, постоянно контролирующего свои действия на предмет припоминания -всё ли он сделал по заветам философа, не забыл ли, случаем, чего... Распорядок дня последователей Пифагора был расписан едва ли не по минутам, а вечер прошедшего дня должен был завершаться непременным троекратным (не двух- и не четырехкратным!) воспоминанием о дневных поступках:

«Да не сомкнет тихий сон твои отягченные вежды,
Раньше, чем трижды не вспомнишь дневные свои ты поступки».

Совсем нетрудно представить себе дисциплинированного последователя великого грека, тщательно исполняющего наказ своего гуру: «Когда встаешь с постели, сверни постельное белье и разгладь оставшиеся на нем следы твоего тела». (Так как Пифагор все эти тезисы «сам сказал», то варианты не допускались.) Вероятно, некоторые из ревностных учеников вполне могли разглаживать свои простыни до самого вечера. И подобными сентенциями, плавно превращающимися в обсессивные невротические ритуалы, был пронизан практически весь обиход пифагорейцев.

Пифагор словно рационализировал свой повышенный, возможно невротический интерес к числу, придав цифрам мистико-сакральное значение и превратив подсчеты и вычисления почти что в религиозную доктрину, к которой допускались немногие избранные - «ближний круг». Формально говоря, многие из постулатов философа базируются на символах, так как не имеют никакого рационального или логического объяснения или комментария. И эта особенность по своей парадоксальности и известной паралогичности граничит порой даже с феноменологией шизофренического регистра. Но надо иметь в виду и то, что символическое мышление было практически обиходным в ту эпоху, когда Олимп еще был заселен многочисленными богами, а по территории древней Эллады бродили кентавры и циклопы. Многие феномены, принципиально принимались, как непреложная данность, не требующая ни логики, ни доказательств, как и «золотые чресла Пифагора».

Несмотря на то, что Пифагор, по некоторым подобным сведениям, был сыном лучезарного Аполлона, многие концептуальные узлы его учения восходят, скорее, к фракийскому культу антипода гармоничного бога Аполлона - сумбурного Диониса. Именно здесь находятся истоки веры человека в самостоятельность души. Известная деструктивность дионисийских сил проявилась и в отношении к человеческому телу, которое в пифагорействе рассматривается, как «темница души», и освобождение души становится возможным только со смертью тела. (Легко заметить здесь идейные зарницы средневековых христианских ересей манихейского толка - богумилов и альбигойцев, аутодеструк-тивно стремившихся к смерти тела - с целью «освобождения души».) Однако в своем учении древнегреческий философ использовал аполлонические (струнные) музыкальные инструменты, в какой-то мере уподобляясь Р.Вагнеру, считавшему свою музыку дионисийской, драму аполлоничной, а их симбиоз - безальтернативной музыкой будущего. В этом умении сочетать противоположности снова сказалась синтетическая интеллектуальная деятельность Пифагора. По сути, своим учением он учредил практико-религиозный институт для обеспечения загробного блаженства души, достигаемого «пифагорейским образом жизни»; и этот институт иногда напоминает современную деструктивную секту.

Желание Пифагора вычислить формулу мироздания, вернее, уверенность философа в том, что это принципиально возможно, всё же порой выглядит навязчивым подсчетом, который, будучи не в силах остановиться, осуществляет пациент с обсессивным неврозом, гася свою внутреннюю тревогу, возникающую в случае несоблюдения привычного ритуала. В копилку этого же диагноза ложатся и те заповеди учителя о «белом петухе», «разглаживании простыни» или правильной последовательности мытья ног, которые тоже становились для послушных пифагорейцев обязательным ритуалом. Эти правила Пифагора могли бы выглядеть, как тезисы педантичного аккуратиста Конфуция, ригидно долбящего что-нибудь вроде: «Отец должен быть отцом, правитель - правителем, а сын - сыном». Но правила древнегреческого философа внешне настолько незамысловаты при всей своей мистической загадочности и отнюдь не кажутся носителями глубоких откровений даже при их тщательном рассмотрении, что ригидность конфуцианского ритуала и обсессивность ритуала пифагорейского выглядят качественно различными феноменами. Впрочем, возможно, в правилах древнегреческого мудреца и есть какой-то глубокий скрытый смысл, но так как сам Пифагор его не разъяснил, то и постижение этого смысла сегодня кажется маловероятным, а потому распоряжения философа насчет бобов выглядят несколько нелепыми.

Мистическая же составляющая числовых закономерностей, их магия и сегодня остается завораживающей для многих. Г.Грабовой, к примеру, использовал ее для «оживления» людей, намереваясь достичь этой цели с помощью повторения определенных индивидуальных числовых комбинаций.

Игорь ЯКУШЕВ,
доцент Северного государственного
медицинского университета.